Квартал, спроектированный Сергеем Скуратовым, предназначен для участка, который можно было бы определить так: с большими перспективами. Он недалеко от центра города, но и не близко. Это типичная выводимая промзона на берегу двух больших прудов, вытянутых, как половинки кофейного зерна, по сторонам тонкого перешейка, когда-то бывшего дорогой. Пруды отчаянно заброшены и густо поросли ряской, а на берегу, со стороны городского центра, то есть с востока – заводы. Ближайший к воде завод уже выведен, соседний на очереди. Затем пруды почистят, и вместо промзоны рядом с водой возникнет заметный издалека квартал Сергея Скуратова.

Квартал должен был стать заметным, он задуман как новая городская доминанта. Но при этом, по желанию заказчика, дома не могут быть «высотными» по определению – то есть не выше пожарных ограничений, составляющих 73,5 м, максимальной высоты, до которой раскрывается лестница пожарной машины. Сергей Скуратов решил эту задачу следующим образом – он приподнял весь комплекс на 20-метровом стилобате. Стилобат включил в себя парковки, магазины, частично офисы, практически не вкопавшись, таким образом, в неверную почву прибрежной зоны. На крыше стилобата будет насыпан полноценный искусственный грунт, высажены деревья, разбиты скверы и устроены детские площадки – словом, будет создана парковая зона для обителей квартала. Заодно на этот стилобат по пандусам смогут – если понадобится – заезжать пожарные машины. Для них предусмотрены специальные дорожки из керамики с крупными отверстиями, сквозь которые будет расти трава – чтобы не нарушать зеленого антуража.

Таким образом, используя стилобат, Сергей Скуратов решил даже не один вопрос, а целую связку проблем: достиг желаемой монументальности – общая высота комплекса от земли – 95 метров. Выполнил требования пожарных норм – пожарная машина, заезжая во двор на крыше стилобата, имеет дело с домами не выше 73,5 метров. Вписался в прибрежный перепад высот (около 10 м). Отделил частное дворовое пространство, принадлежащее жителям комплекса, не используя бетонных и прочих огромных заборов – просто приподняв его над городом. Заметим, что из этого двора должен раскрываться неплохой вид на пруды и их окрестности, на маячащий в перспективе парк.

Надо сказать, что Сергей Скуратов увлеченно разрабатывает тему уровней городского ландшафта в течение – это как минимум – последних двух лет. Вначале был дом в Тессинском переулке, казавшийся «откопанным» из земли наподобие памятника архитектуры, над которым поработали археологи. Затем – проект квартала рядом с Донским монастырем, где дворы, приподнятые на уровень нескольких этажей, были прорезаны ущельями улиц. Потом – вкопанный в землю на все свои три этажа дом в Хилковом переулке. Теперь – киевский квартал, который, если подключить воображение, можно представить себе как группу привычных домов с общим «пятном» подземных этажей. Только целиком, вместе со своей нижней частью, выкопавшийся из-под земли наружу.

Если же говорить об образной стороне вопроса, то тема «геологического катаклизма», в результате которого весь квартал оказался приподнят над городом, разыграна в полной мере. Внешние стены стилобата будут, по словам Сергея Скуратова, имитировать «фактуру гофрокартона», разрезанного поперек. Это означает, что большая часть стен –застекленные поверхности. Из ровной и блестящей «массы» выступают тонкие кирпичные (или каменные) полосы-ребра – горизонтали междуэтажных членений и вертикали, сменившие межоконные простенки и равномерно расставленные в шахматном порядке. Опять же по словам автора, это также похоже на прямоугольные «соты» – как будто бы их вырезали из земли острым ножом, а потом вытянули из этой земли – так, как  действительно поступают с медовыми сотами.

Вытянули вместе со всем, что на них стоит. А стоят на них пять 20-этажных башен с квартирами. Башни расставлены тоже в шахматном порядке – чтобы на загораживать друг другу вид на пруд. Фасады будут украшены в любимой скуратовской манере – терракотовыми плитками, плавно изменяющими тон от темного внизу до светлого вверху.  Архитектор уже использовал этот мотив в доме на Мосфильмовской и в Тессинском переулке.

По высоте и объему дома почти одинаковые, но немного разнятся по форме. Форма «лепная», скульптурная – башни слегка сужаются книзу, потом расширяются приблизительно в том месте, где у колонн энтазис, и вновь сужаются вверху. Можно сравнить их с гипертрофированными пра-колоннами, с камнями далекого Стоунхенджа или с «местными» половецкими бабами. Точнее всего, вероятно, будет стильный кельтский Стоунхендж, хотя и географически дальше. Архитектор как будто бы обобщает контекстуальные ассоциации своей формы, ненавязчиво намекая на древность места.
Одна из башен «положена на бок и разрезана пополам» – она дальше всего от воды и в ней размещается офисный центр. «Лежащая башня» поддерживает тему мегалитов – в Стоунхендже тоже есть упавшие камни, даже по силуэту получается похоже.

Башни, однако, не во всем похожи на «стоячие камни» мегалитов. И дело не только в масштабе и не только в высокой степени обобщения, хотя это тоже имеет место. Дело, вероятно, в том, что помимо древне-каменных ассоциаций здесь присутствуют современные бионические – башни похожи на какие-то природные образования, наподобие осиных гнезд, нарастающих на сотах пчелиных личинок или коконов, из которых что-то пытается вылупиться. Объемы поставлены под разными углами и кажется, что они едва заметно поворачиваются, наклоняются, создавая эффект шевеления – то ли застывшего, то ли пробуждающегося. Окна на башнях стягиваются в неравномерные «бочаги», и то же со стенами – как будто бы с пробудившихся гигантов облетает каменно-кирпичная кора. Это подспудное движение можно понять по-разному. Если квартал выдвинулся из земли, то мы имеем дело с геологическим катаклизмом. Вырос посреди Киева Стоунхендж и начал понемногу оживать, не теряя монументальности. Или же автохтонные каменные бабы пытаются освободиться из скорлупы своих коконов.