С тех пор как урбанизм попал в модные тренды, в прежде закрытую профессиональную сферу хлынуло профанное «знание». Сложная и сухая наука – для тех, кто «отсидел 20 лет в НИиПИ Генплана», а для активных горожан урбанистика – это весело и несложно. Про то, как традиционный урбанизм стал «восторженным урбанизмом» пишет в своем блоге Елена Гонсалес. С одной стороны, «пробуждение городского самосознания» неплохо, замечает архкритик; но когда массового «передового урбаниста» готовят на многочисленных курсах (а, впрочем, «профессионалом» можно стать и без них) – есть повод для тревоги. Что же демонстрирует сегодняшний урбанизм – шоу или зачатки публичной политики в этой сфере? На последнем настаивает журналист Александр Острогорский; по его словам, «город не принадлежит урбанистам, он принадлежит всем», а потому, чем больше народу участвует в дискурсе, тем лучше. Кстати, в современных медиа именно мнение «участников» публичной беседы становится весомее профессионального, добавляет Острогорский: блогеры-урбанисты дадут свой комментарий в пять минут, а сотрудники НИиПИ могут и побрезговать – «тогда не надо жаловаться в итоге, что их профессиональное мнение не учтено», заключает пользователь. Впрочем, как замечает, Елена Гонсалес, «брезгуют», наверное, в силу «несколько большего знания о предмете».

По мнению Ирины Ирбитской, сегодня урбанистика – это шоу, от которого, тем не менее, в городе становится лучше: «Все же граффити лучше облезлых советских бетонных заборов, воодушевленные лавочками бездельники лучше пусть спорят о дизайне в медиацентрах, парках, на улицах, чем толкают речи в научных кабинетах». – « Пусть каждый будет урбанистом, – заявляет Денис Визгалов, – лишь бы не дискредитировать урбанистику как таковую». А Алексей Савольский уверен, что блогеры на это не способны, на самом деле их влияние на город ничтожно.
 
Очередной пост от «восторженных урбанистов» в это время обсудили в сообществе RUPA. Александр Антонов снова иронизирует над Ильей Варламовым, у которого велодорожка – символ демократии, а подземный переход – признак тоталитаризма. Про подземные переходы Варламов повторяет за популярным урбанистом Яном Гейлом, который советует убрать их из столицы и заменить наземными, потому что так сделали все продвинутые страны.   «Нарочитость, больше похожая на религиозную непримиримость или партийность», с которой блогеры продвигают свои «правильные идеи», по мнению Александра Пищальникова, моментально порождает раскол и направляет дискуссию в непродуктивное русло. Сами урбанисты считают, что спорить незачем – наземные «зебры» удобнее, что, впрочем, не отменяет и необходимость в подземных переходах; как замечает Александр Стругач , «eсть разные приёмы. Такие вещи решаются профессионалами в рамках конкретных проектных задач, для конкретных мест».

В той же RUPA Дмитрий Хмельницкий предложил к обсуждению недавно озвученную Сергеем Кузнецовым стратегию развития Новой Москвы, которая, по словам главного архитектора, не станет «дачным пригородом», а будет развиваться в виде нескольких «островов урбанизации». В таком случае, пишет Дмитрий Хмельницкий, «рассчитывать на малоэтажное строительство, на районы одно-двухквартирных домов москвичам не приходится (кроме очень богатых). Только многоэтажная (читай крупнопанельная) типовая застройка. Рынка индивидуального жилья нет и не будет». Впрочем, в группе не пришли к единому мнению, какая модель развития подойдет московской агломерации – пример Лос-Анджелеса, «компактный город» (взятый за основу в пермском мастер-плане) или что-то еще. Кстати, своими представлениями о комфортном современном городе в блоге elena-chestnykh.livejournal.com делится один из идеологов мастер-плана архитектор Александр Ложкин. Среди прочего Ложкин, например, предупреждает о «маргинальных» последствиях строительства дешевого жилья на окраинах – Францию и Англию этот путь уже привел к социальным волнениям, поэтому, заключает архитектор, нам стоит поискать «новые модели бизнеса, переориентировать девелоперов на реконструкцию уже существующих территорий».

Михаил Белов в это время анализирует очередные итоги конкурсной политики московской мэрии на примере нового здания Политехнического музея на Ломоносовском проспекте и здания ГЦСИ на Ходынке. Архитектор недоумевает: чем отвергнутый проект музея ПТАМ Хазанова «менее оригинален и актуален, чем те проекты, которые получены после долгих и дорого оплаченных международных конкурсов»? Видимо, не архитектурой, заключает Белов, потому что новый Политехнический музей в конкурсных проектах – это набор деформированных прямоугольников на подиуме, и новый ГЦСИ – примерно, то же самое. Конкурсы, впрочем, не виноваты, уверен автор блога, виновато «жесткое строительное иго», делающее из архитекторов «назойливую мошкару», «марионеток и мальчиков для общественного битья», за которыми реализуются громадные строительные планы мэрии, заключает Белов; «наш удел обсуждать нереализуемые и никому не нужные в условиях кризиса и жесткого секвестрования бюджета конкурсы на непонятные объекты».

В это время Александр Можаев написал статью для «Вестей» про то, что происходит, когда политика вмешивается в дела сохранения исторического наследия. А поводом послужила поднявшаяся в блогах волна нападок на щусевский мавзолей с призывами снести известный во всем мире памятник. От событий на Украине, где накануне измолотили замечательный памятник Ленину скульптора С. Меркурова, ниточка потянулась в Москву – про «идеологический вандализм» вполне серьезно беседуют, например, в блогах users.livejournal.com и golishev.livejournal.com. По мнению Можаева, архитектурная ценность мавзолея незыблема, но чтобы сохранять памятник, нужно сохранять в нем и Ленина: вынос тела сразу потянет за собой вопрос о сносе сооружения, иная функция которого невозможна.

Кстати, тот же Александр Можаев, удивившийся появлению среди сторонников сноса своих «коллег по краеведению», у себя в блоге пишет про вологодских защитников старины, организовавших сбор средств на противоаварийные работы по дому купца Шахова. По словам Можаева, Вологда исключительный случай, «когда инициативу берут граждане и когда памятник живет упрямством и любовью одного человека». А вот в блогах московских градозащитников распространились новость об очередной утрате – это доходный дом Прошиных на 1-й Тверской-Ямской, 22. «Все это время незаконные работы позорно прикрывал наряд полиции, чтобы ценители старой Москвы могли лишь бессильно наблюдать и подсчитывать утраты», – пишет в блоге Андрей Новичков. На настоящий момент от исторического здания уцелела лишь фасадная стена.