|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 03.10.2013 | |
|
Сергей Кузнецов: «Сверхзадача – сделать Москву городом, комфортным для жизни и интересным с точки зрения архитектуры» |
|
|
Алла Павликова |
|
|
Колонка главного архитектора Москвы: об архсовете, знаковых проектах и о планах изменения московских нормативов. Продолжаем задавать главному архитектору Москвы вопросы, интересующие наших читателей. В этом интервью в числе прочего мы обсудили с Сергеем Кузнецовым темы, предложенные Дмитрием Хмельницким, Виталием (FVV) и Evgeny Drozhzhin.  Фотография предоставлена PR МоскомархитектурыАрхи.ру: – У наших читателей вызывает много вопросов деятельность возобновленного архитектурного совета. Как Вы оцениваете его работу и можно ли сейчас говорить о конкретных результатах? Сергей Кузнецов: – За тот период, что я нахожусь на посту главного архитектора Москвы, нами был реализован ряд важных инициатив мэра и правительства: это и положение об АГР, и регламентация нашей собственной деятельности, и перевод всех услуг Москомархитектуры в электронный вид, что немаловажно с точки зрения оптимизации работы и взаимодействия бизнеса с властью, и многое другое. Возобновление работы архитектурного совета я считаю одним из главных достижений. С одной стороны, процент одобренных советом проектов не слишком велик. Но, на мой взгляд, это говорит не столько о строгости совета, сколько об уровне проектирования, который, к сожалению, пока не вполне соответствует современным требованиям. К тому же мы, как правило, рассматриваем самые сложные и запутанные вопросы, на которые порой нет однозначного ответа. К примеру, на последнем заседании совета нам было представлено хорошее архитектурное решение гостиницы на Никитском бульваре, но, учитывая значимость и историю места, мы не могли его утвердить. Часто это даже не вопрос профессионализма архитекторов, но вопрос влияния многочисленных факторов – как, к примеру, нерешенность участка, окружение, транспортные проблемы и т.д. С другой стороны, мне кажется, что все принятые советом решения были очень взвешенными и адекватными. В состав совета входят очень компетентные люди, их мнение весомо. И я не помню ни одного решения, о котором мы впоследствии пожалели бы или захотели пересмотреть. Результатом же деятельности совета будут, конечно, здания, которые появятся в Москве. Все, что строится после утверждения совета, как мне кажется, соответствует необходимому качеству. Конечно, судить об этом не мне, а москвичам и, как бы это пафосно не звучало, их потомкам. Но, по крайней мере, я не вижу серьезных провалов. – Хотелось бы уточнить, каковы юридические основания деятельности архитектурного совета, и какими правами он наделен? – Совет утвержден постановлением правительства Москвы, существует положение, регламентирующее деятельность и права архитектурного совета, которое также подтверждается постановлением правительства Москвы об АГР, и, конечно же, градостроительным кодексом Москвы ( – ред.) Нам удалось отстоять необходимость существования данного органа перед руководством города, и для города это, безусловно, благо. Большим успехом стала личная поддержка нашей инициативы Сергеем Собяниным. Я убежден, что для таких городов, как Москва или Санкт-Петербург, рассмотрение значимых и сложных архитектурных и градостроительных проектов должно быть обязательным условием, несмотря на то, что российский градкодекс, в отличие от московского, этого, увы, не подразумевает. Если есть коллеги, которые со мной не согласны и считают, что стоит просто выдавать ТЭПы, а строительство и архитектуру здания оставлять на совести застройщиков и инвесторов, то я готов с ними спорить. Возобновление архсовета – это правильное решение не только с точки зрения закона, но и с точки зрения здравого смысла. Москва при всей своей разнородности и многоликости всегда была и остается одним из самых ярких в отношении архитектуры городов в мире. И во многом это связано с тем, что архитектура здесь всегда очень пристально рассматривалась. – Как изменилась процедура рассмотрения проектов в сравнении с ранее существовавшей практикой? – Это и качественные, и количественные изменения. Нам удалось наладить процесс рассмотрения проектов. Рабочие рассмотрения, как и архитектурные советы, проводятся регулярно. Мы работаем очень серьезно и в хорошем ритме, из-за чего можно с уверенностью говорить о качестве принимаемых решений. Но, как я уже сказал выше, оценивать это будем не мы, а жители города. При этом то, что мы сняли напряженность на рынке, связанную с огромным количеством вопросов, которые попросту никем не рассматривались, это факт. Меньше чем за год количество проектов, рассмотренных в Москомархитектуре увеличилось примерно в семь раз. Кроме того, нужно добавить, что все рассмотрения, кроме регламентного, стали абсолютно открытыми. Это публичная процедура, и механизм принятия решений виден всем. Если сравнивать с тем, как это происходило раньше, то сегодня нами сделан огромный шаг в сторону открытости. Мы всегда приглашаем представителей прессы, но что более важно – на заседаниях совета могут присутствовать все желающие коллеги архитекторы. Таким образом, для всех становятся очевидными мотивация и аргументы членов совета при утверждении или отклонении того или иного проекта. Все происходит по единой форме, мы никого не выделяем и никого не притесняем. Архсовет – это не лобное место, куда люди приходят как на казнь. Это место, куда люди приходят за правильным советом. У нас общий интерес – город. Я уверен, что никто из моих коллег архитекторов не хочет, чтобы город получал новые «оплеухи» в виде некачественных построек. Напротив, все мы стремимся к тому, чтобы на территории Москвы появлялись только достойные образцы современной архитектуры. – Можно ли считать недавно объявленный конкурс на разработку концепции развития территории завода «Серп и Молот» реальным достижением архсовета? – Безусловно. И этот конкурс, и конкурс на проект торгового комплекса на Славянском бульваре – все это результат деятельности архитектурного совета. Именно по результатам заседания членов совета было принято решение о вынесении этих площадок на конкурс. Заказчики в обоих случаях пошли нам навстречу. Мы стараемся наладить диалог с инвесторами, и они к нам прислушиваются. – Чего Вы ждете от конкурса «Серп и Молот», и может ли данная площадка стать своего рода образцом развития промзон, расположенных на территории Москвы? – Я считаю, что это важный конкурс. И дело даже не в площадке. До этого был проведен достаточно полезный конкурс на проект территории завода ЗиЛ, но он не получил той огласки и того масштаба, которые мы сегодня обеспечиваем всем значимым конкурсам. А мне кажется крайне важным привлекать внимание профессиональной и непрофессиональной общественности к таким вопросам. Люди должны быть хорошо осведомлены о том, что происходит в городе и более того – они должны чувствовать свою причастность и ответственность за принимаемые решения, чтобы реализации не вызывали раздражения или удивления. Мы готовы всячески поддерживать активную гражданскую позицию населения, готовы выслушать любые мнения. Поэтому данный конкурс – это очередной шаг в сторону развития диалога с общественностью. Мы стремимся, чтобы люди через средства массовой информации или путем непосредственного участия в тех или иных процедурах, могли наблюдать, как и на основании чего принимаются решения, из какого количества и качества конкурсных проектов выбирается победитель. Это очень важно. И, действительно, я думаю, что данный конкурс может стать образцово-показательным. При этом я не считаю, что все площадки нужно проводить через конкурсную процедуру. Конкурсы актуальны только для самых важных для города участков. И в этом случае конкурс становится самым лучшим инструментом для поиска максимально качественного решения. Но создавать конвейер мы не хотим. Далеко не все шедевры мировой архитектуры являются результатом конкурсного отбора. Мы реагируем по ситуации. Как только появляется значимая и одновременно сложная территория, готовая развиваться, мы вступаем в переговоры с инвестором и решаем вопрос о проведении конкурса. В настоящий момент, помимо территории завода «Серп и Молот», запущен еще один актуальный градостроительный конкурс на международно-финансовый центр в Рублево-Архангельском. По-моему, проведение двух столь знаковых площадок через конкурсную процедуру – это уже очень большое достижение. Еще пару лет назад трудно было даже представить себе, что эти территории получат такое развитие. – В своих интервью Вы часто называли в качестве одной из перспективных задач развитие большого проекта «Москва-река». Сегодня уже известны какие-то детали и подробности этой работы? – В настоящий момент мы уже приступили к разработке и подготовке первой концепции, которая станет заданием конкурса. В планах проведение большого международного конкурса на развитие территории вдоль Москвы-реки. Этот проект охватит и некоторые промышленные территории. Тем не менее, в отличие от вышеупомянутых конкурсов, данный конкурс будет более концептуальным. Мы понимаем, что полученные по его результатам решения сложно будет в точности реализовать, поскольку речь идет о гигантской территории. На основании полученных предложений планируется разработка общей программы развития Москвы-реки. В данном случае мы рассчитываем получить некий банк идей, в соответствии с которым будем постепенно осваивать и развивать эту территорию. Если оценивать объективно, то проект планировки Москвы-реки, учитывая огромные масштабы охватываемой территории, подготовить невозможно, равно как и утвердить такой документ. Эту глобальную задачу мы будем решать постепенно. Пока ясно только то, что, несмотря на сложность вопроса, его все равно надо как-то «двигать». Мы делаем первые шаги, надеясь, что в ходе интенсивной работы сможем найти верное решение и поймем, что делать дальше. – Существует ли уже какая-то определенность по срокам и регламентам проведения данного конкурса? – Мы уже стартовали, но обозначить точные сроки пока довольно сложно. Я думаю, что на подготовку и проведение уйдет не меньше года. – Известно, что Москомархитектура готовит серьезные изменения нормативной базы. Расскажите поподробнее, какие это изменения? – Да, изменения планируются. Нами была создана рабочая группа, деятельность которой сосредоточена на подготовке корректировок существующих нормативов. Однако надо понимать, что любое изменение должно быть тщательно взвешено, должны быть учтены все факторы. Это очень серьезная работа. Могу сказать, что на повестке дня есть целый ряд вопросов по нормативной базе. Речь идет, в частности, об изменении норм инсоляции, а также о переходе к новой системе застройки – от микрорайонной к квартальной. Еще одна важная тема – расчет машиномест, который сейчас не привязан к возможностям дорожной сети, а, согласно нормативам, делается только на основании объемов застройки. Но строить гигантские парковки, понимая, что автомобили не смогут к ним подъехать, совершенно бессмысленно. В таких ситуациях необходимо сокращать либо объемы строительства, либо количество машиномест, предлагая людям пересесть на общественный транспорт. Также ведется работа по разделению понятий апартаментов и гостиницы, по узакониванию процедур творческого конкурса, который на сегодняшний день на законодательном уровне просто не существует как понятие. Это вакуум, провал, который необходимо восполнить. Мы считаем, что и форма ГПЗУ должна быть откорректирована. Одним словом – работа активно ведется, но сейчас мы находимся в самом начале пути. – Сегодня предъявляются довольно жесткие требования к новой застройке. Затронут ли какие-то изменения застройку существующую? Например, в плане облагораживания фасадов или развития инфраструктуры? – Вопрос существующего города, к сожалению, находится не совсем в нашей компетенции. Мы можем внедряться, только когда речь идет о некой реновации. В тех случаях, когда мы касаемся нового строительства в уже застроенных территориях, то всегда стараемся на уровне технического задания прописать необходимость развития прилегающих территорий, предусмотреть связанность новых объектов с существующей застройкой, например, при реновации жилого фонда. Таким образом, удается избежать эффекта точечной застройки, который всегда опасен. Мы стараемся распространить планирование на гораздо большую территорию, чтобы застройка постепенно превращалась в некую единую структуру, даже если вначале она выглядела как точечная. Все, что от нас зависит, мы делаем, но в целом вопросы благоустройства территории и ремонта фасадов Москомархитектура не решает. – Читатели Архи.ру интересуются, не запланированы ли шаги по воссозданию уникальных, но утраченных памятников архитектуры на территории Москвы? – Буквально на последнем архитектурном совете мы рассматривали проект гостиничного комплекса на Никитском бульваре. Прежде на этом месте располагался небезызвестный «Соловьиный дом», который в 1990-е гг. был снесен. По итогам обсуждения данного проекта мы попросили авторов и заказчиков разработать вариант не просто девелопмента этого участка, но воссоздания утраченного объекта. При этом, надо сказать, что в большинстве случаев я выступаю против воссоздания, потому что насколько бы воссозданный вариант не был близок к оригиналу, он все равно будет фальшивкой. Я всегда ратую за новое строительство, предлагая авторам создавать образцы хорошей современной архитектуры, которую можно воспринимать как знак своего времени. Что же касается проекта на Никитском бульваре, то в этом конкретном случае мы просто не могли не учесть всю важность и ответственность проекта и его местоположения. Именно поэтому было решено рассмотреть все варианты, в том числе, вариант воссоздания исторического облика «Соловьиного дома». – Какие задачи для вас являются первостепенными на ближайшее будущее? – Одна из главных задач – довести до конца то, что уже начато. Конечно, мы будем стараться завершить ряд знаковых и уже запущенных проектов – таких, как «ЗиЛ», недавно утвержденный на ГЗК, парк «Зарядье» и другие проекты, по которым москвичи будут судить о работе правительства Москвы и Москомархитектуры в том числе. Важно, что мы не стоим на месте, все наши инициативы (где-то в большей, где-то в меньшей степени) получают свое развитие. То же самое можно сказать и о конкурсной практике, способствующей повышению уровня конкуренции, а вместе с этим – профессионализма. Конкурсы должны проводиться на все важные площадки города. К настоящему моменту конкурсы позволили нам сдвинуть с мертвой точки такие проекты, как Третьяковская галерея или Пушкинский музей. Проект Третьяковской галереи буквально недавно был представлен Владимиру Путину и одобрен им. Для меня это подтверждение того, что мы не просто решаем вопросы, но решаем их удачно. Для города это успех. Но задача номер один – это генплан города. Он должен охватить присоединенные территории и должен быть разработан на разумных основаниях, отвечающих реалиям времени. Новый генплан города будет учитывать все те элементы планирования, которые до сих пор не были учтены или допускали неточности. А это и экономическая, и демографическая, и социальная составляющие. Если посмотреть генплан 2010 года, то он уже промахнулся в расчетах автомобилизации, роста и характера населения. Новый документ должен максимально учитывать все эти факторы, выступая неким кодексом подхода к планированию. Одной из важных задач я считаю популяризацию российской архитектуры в мире. Не менее важно привлекать мировых топовых специалистов в нашу страну, чтобы создавать высококлассные объекты. Сверхзадача – сделать Москву городом, комфортным для жизни и интересным с точки зрения архитектуры. Это позволит привлечь сюда новых людей и удержать тех, кто здесь живет. Известно, что главный ресурс, за который борются все города – человеческий. Мы будем бороться за качество населения – за профессиональных, квалифицированных людей, способствующих развитию столицы по всем направлениям. Вся наша работа направлена на то, чтобы привести застройку города к европейским стандартам, чтобы город был именно городом, а не набором разрозненных территорий, спальных микрорайонов и промзон. Конечно, это сверхзадача, но именно с ее решением связаны все наши инициативы. |
|