В архитектурных блогах на этой неделе вспоминают великого Оскара Нимейера, рассуждают о параметрическом проектировании, планах по сносу ветхого жилого фонда в ЦАО и состоянии усадебных ансамблей.
Архитекторы всего мира в последние дни делятся печальным известием – не стало легендарного Оскара Нимейера, великого модерниста XX века. Вспоминают построенную им футуристическую столицу Бразилии и всеобщую восторженность архитекторов того времени ее несомненными шедеврами из бетона и стекла. Архитектор Андрей Чернихов, в пишет: «Как только появились материалы с проектами Нимейера и его потрясающе красиво нарисованными гнутыми козырьками, все советские архитекторы загнули козырьки на своих зданиях». Опираясь на идеи Ле Корбюзье, Нимейер, как отмечает в том же блоге историк архитектуры Елизавета Лихачева, оказался куда более поэтичным, хотя и «недалеко от него ушел».
О Нимейере написал в Фейсбуке и архитектор Михаил Белов. Вспоминая недавнюю лекцию Александра Раппапорта, объявившего всю современную архитектуру «мертвой», Михаил Белов заметил, что постройки великого бразильца всегда были свежи и «мертвечиной» назвать их трудно. Впрочем, и использовать по назначению тоже, добавляет автор блога, например, в качестве столицы. Соглашаясь с Раппапортом, Михаил Белов, между тем, приходит к заключению, что даже свежая мысль в архитектуре сегодня может быть мертва. Продолжая любопытную дискуссию вокруг своей лекции, Александр Раппапорт у себя в блоге пояснил, что под «мертвечиной» имеет в виду вовсе не то, что с виду гниет, а «удобный дизайн, чистый, порой даже скромный (чаще напыщенный), созданный на белом листе или голубом экране и вставленный в нашу жизнь и среду как изящный зубной протез».
Между тем, появилась еще одна интересная статья, в которой Александр Раппапорт сравнивает метафизическую природу архитектуры и кино. С недавних пор архитектура для философа, по его признанию, перестала быть «организацией пространства». Как и кино, она, считает Раппапорт, оперируют с категорией времени; однако эти времена у обоих искусств не совпадают, имея «собственную меру и сферу свободы». Сколько бы кино не изображало архитектуру, пишет Раппапорт, оно никогда не передаст главного – «переживания нашего реального тела и реальной воли к движению», которые только архитектура в состоянии нам сообщить.
Про кино , сетуя на то, что проект порой реализуется дольше, чем снимают фильм: «Проекты делаются быстро, строятся долго, вообще не строятся или строят черт знает что вместо проекта. Почти все реализации – это 3-7 лет жизни». Так, спустя семь лет, «после всех кризисов, смены заказчиков и подрядчиков, безнадежного долгостроя» у Михаила Белова вызрел новый объект – ажурная жилая башня в глубине квартала между Люсиновской и Мытной улицами, которую сам архитектор ласково назвал «московская худая Кутафья».
Терзания архитекторов, живущих по выражению Михаила Белова в ожидании реализации своего проекта «в кипящей на огне самолюбия кастрюле идентичности», между тем, должны закончиться с переходом к параметрическому проектированию. Блог «А4 архитектура + новости» опубликовал интервью о самом передовом архитектурном методе с его исследователем Эдуардом Хайманом. Строго говоря, и архитектором творца таких зданий назвать трудно: скорее это оператор, моделирующий не конкретные формы, а некие процессы в ответ на запросы среды. Эдуард Хайман, в свою очередь, рассказал, есть ли в параметрической архитектуре место категориям эстетики, стиля, духовности и способна ли она воспроизводиться без вмешательства человеческого разума.
Пока же параметрический метод остается областью футурологии, современная архитектура на запросы среды продолжает выдавать самые необъяснимые решения. , созданном в защиту уникального исторического уголка Москвы, продолжают обсуждать проект застройки Хохловской площади, что в начале Покровского бульвара. Строители подземного гаража пять лет назад наткнулись здесь на фундаменты стен Белого города и, испугавшись больших затрат на музеефикацию, бросили затею. Однако есть информация, что застройщик согласен в три года завершить дело, если ему разрешат дополнить проект надземной коммерческой составляющей. Блоггеры недоумевают, что можно построить на крохотной площади, и предлагают ограничиться озеленением с возведением подземного паркинга и пешеходного перехода.
О неизбежности реновации ЦАО со строительством на месте «ветхой застройки» нового жилья, тем временем, напомнил в в Фейсбуке Александр Можаев. Градозащитник сослался на высказывания застройщиков и чиновников новой команды мэра, в том числе и главного архитектора столицы Сергея Кузнецова, о том, что реконструировать таким образом центр правильно с точки зрения развития экономики города. Коренным жителям недвусмысленно предлагается покинуть насиженные места, на что блоггеры предложили самим чиновникам переехать в «Новую Москву» и там строиться.
А обсудили проведенный 8 декабря круглый стол по вопросам градостроительных нормативов Московской области, вызвавших накануне острую дискуссию. Пользователи согласились с одним из главных противоречий нынешней градостроительной политики, которое обозначил Александр Ложкин: региональные чиновники до сих пор предпочитают строить жилье в чистом поле и отчитываться количеством квадратных метров. Если строить его с инфраструктурой и средой, получается меньше, дороже и недоступнее, замечает Ложкин, но если оставить все как есть, Москва с областью вскоре перестанут быть пригодными для жизни.
Полна противоречий и политика в области охраны наследия. Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ), отметившее накануне 20-летие своего воссоздания, публикует подробные отчеты о состоянии изученных ими памятников. Тенденция, как пишет член ОИРУ Андрей Чекмарев, удручающая – усадебная культура может быть утрачена на глазах уже ныне живущего поколения. Впрочем, как замечают блоггеры, кое-что все-таки реставрируется, особенно если рядом есть крупный градообразующий комбинат или меценат-благотворитель.
Случай новгородской церкви Петра и Павла на Синичьей горе в этот счастливый список до сих пор не попал, хотя возраст уникального памятника датируется последней третью XII века. распространяется просьба о помощи храму, который уже десять лет стоит без кровли. Накануне с официальным обращением к властям выступили участники конференции «Новгород и Новгородская земля. Искусство и реставрация». Правда, по мнению некоторых блоггеров, этого вряд ли достаточно; нужна инициатива сверху, как, например, в случае двух древних монастырей в соседней Старой Ладоге, семь миллиардов на восстановление которых правительство Санкт-Петербурга прописало отдельной строкой в бюджете.
