По словам авторов, образ этого дома возник из материала. Дом стоит в центре, в «Немецкой слободе», и заказчик настаивал на самом традиционной, штукатурной, поверхности фасада. Не любя этот материал за то, что «современная архитектура не знает никакой трактовки штукатурки», архитекторы решили, «раз уж так получилось»,  попробовать найти в проекте свое понимание материала и реабилитировать его в собственных глазах. В поисках адекватного решения авторы некоторое время ходили по городу и фотографировали разные дома.

Известно, что московская архитектура по большей части состоит из штукатурных фасадов, у нас их больше, чем  где-либо. Недавно иссякший «московский стиль» в основном использовал штукатурку именно по причине традиционности, умудрившись окончательно ее дискредитировать – чем, вероятно, и вызвано суждение об отсутствии образа. Вернуть материал обратно в арсенал современной архитектуры значит отмыть его от назойливых ассоциаций, что, собственно и происходит в проекте Андрея Романова и Екатерины Кузнецовой.

Архитекторы объясняют найденный фасад таким образом. Он сочетает две фактуры – светлую шершавую на выступающих частях и темную с горизонтальными полосами в углублениях. Поверхность послойно истончается (светлое – темное – стекло окон), примерно так, как это бывает в источенных ветром приморских скалах. Фасад ассоциируется с выветренным слоистым известняком, дом кажется своим собственным каркасом, тонким и изящным из-за небольшого размера простенков. Впечатление поддержано тем, что «каркас» единственного выступающего из общей массы объема вдвое тоньше основного – как будто эта часть из-за своего «подветренного» положения истерлась сильнее. Как это иногда бывает в известковых скалах, нижний слой «выветрился» сильнее других: нижний этаж целиком стеклянный, а выступающий объем поставлен на «ножки», что добавляет к ощущению истонченного каркаса тонкий намек на эффект левитации.

Новизну трактовки, по отношению к классическим штукатурным фасадам надо признать очевидной – можно сказать, что дом даже противопоставляет себя традиционному решению. Особенность штукатурки в том, что она накладывается поверх стены, а затем, следующим слоем, накладываются рельеф или колонны. Декор накладывается, поверхность выдвигается вперед, материи прирастает – этот процесс несложно пронаблюдать на двух, соседних в участком ADM, эклектических фасадах второй половины XIX века. Здесь же все наоборот: материя истончается, выветривается, «рассасывается», оставляя после себя изъеденную, как губка, геометрическую структуру. Разумеется, на самом деле все не так – перед нами лишь имитация истончения поверхности, строители по-прежнему будут накладывать штукатурку на стену и толщина стены будет в этот момент расти, а не уменьшаться. Дело в другом, в том, что нам скажет это здание, будучи построено. И тут надо признать, что изначальное отрицание банального материала позволило архитекторам создать образ дома, этот материал отрицающий. Новый и очень современный образ, что особенно ощутимо по контрасту с пышными «соседями».