По словам Владимира Семенихина, который вел церемонию, награды попадают в унисон в исключениями русского языка: оловянный, деревянный, стеклянный. Эти награды – небольшие объекты, изготовленные специально для этого случая известными российскими дизайнерами (они поместились в пакетики приблизительно 20х20 см). 

Стеклянный приз – «за предмет промышленного тиражирования», присудили (кому бы Вы думали?) – Вере Мухиной, за граненый стакан, любимый предмет советского человека (оговоримся, что авторство Мухиной по части стакана не вполне доказано). Ни родственников, ни наследников знаменитой скульпторши пригласить на церемонию на удалось, поэтому приз получали представители музея. Того самого, который находится в новом постаменте «Рабочего и колхозницы». 

Оловянный – «за стойкость быть дизайнером в России», получил Вячеслав Колейчук, архитектор, художник, изобретатель, который в 1960-е годы сделал первые в России кинетические композиции, – им был посвящен целый зал на выставке «Феномен российского дизайна» в галерее М'АРС. Так что первые две награды получились по истории русского дизайна, двух его периодов, довоенного и послевоенного. А вот насчет современности...

Деревянный, «компании за внедрение идей дизайна в повседневную жизнь», получила Икея (IKEA). Это сообщение зрители камерной церемонии в DesignBoome-e, большинство из которых составляли молодые дизайнеры и архитекторы, встретили хорошо различимыми смешками и скептическими комментариями. Так, что другой ведущий церемонии, один из главных организаторов фестиваля, а также хозяин помещения, Андрей Самонаев, счел нужным сразу же прокомментировать: «вы не подумайте, Икея не была спонсором фестиваля и никак финансово не участвовала в его проведении. ...на этот раз нам помог только Политехнический музей… В остальном фестиваль сделан на наши собственные деньги, оторванные от семейных бюджетов, – посетовал глава Дизайн-бума. Хотя, – добавил он сразу же, мы планируем проводить его ежегодно, и тогда, может быть, будут спонсоры, и призы не символические, а денежные, и вот, может быть, и Икея подключится…» Чем сразу же поднял почти запретную для российского дизайна тему цен и конкуренции. 

Смешки молодых российских дизайнеров можно понять – когда продаешь красивую пепельницу за полторы тысячи рублей (здесь же в Дизайн Буме), а в Икее можно обнаружить похожие вещи за, скажем приблизительно, сто рублей, то есть о чем задуматься. Не так-то просто продать перевязанный ленточками фанерный стул по шесть тысяч… Сколько бы раз он не получал Red dot design Award-ы. Кстати: спешите, молодые высокооплачиваемые работники офисов, здесь можно купить замечательные подарки, красивые и уникальные. Потому что галерея запускает работы российских дизайнеров даже в производство, что очень хорошо, но – небольшими партиями. Результат больше напоминает объекты современного искусства в его сравнительно сдержанной разновидности. Можно подарить картину, а можно дизайнерскую пепельницу. Впрочем, дизайн безусловно происходит от искусства, вот только Икея не привлекает российских дизайнеров-художников к своим разработкам. Собственно, во всех отношениях замечательный сретенский фестиваль – это коллективная антикризисная мера галерей района, способ привлечь внимание к себе и своим работам.

Ну и попутно порассуждать о будущем города. Сразу же после награждения состоялось обсуждение «игры в город» Британского совета (City game – одна из «игр», проведенная в рамках проекта Creative Cities). Те же самые молодые дизайнеры и архитекторы перетекли в нижний зал, где рассказывали о проектах, придуманных накануне. Задача была – придумать концепцию развития района Сретенки. Процесс этот, очевидно, полезен и увлекателен; слушать было интересно. Хотя идеи, как впоследствии было замечено жюри, состоят из набора типовых и модных предложений, по нашим временам уже почти штампов. А именно, экология во всех видах, запрет или ограничение на въезд машин, пристальное внимание к мусору. Озеленение, в том числе на крышах – висячие сады, детские площадки; добывание подземных рек, начиная от небольших ручейков и заканчивая затапливанием квартала и превращением его в Венецию (эта идея понравилась экспертам своим размахом). В последнем случае машины уже не въедут, разумеется. 

Авторы самой цельной, на мой взгляд, концепции еще и рассказали о ней лучше всех (латвийская ведущая прокомментировала это выступление так: «как я люблю эту вот русскую душу!»). Проект называется Trash Design; суть в том, чтобы каждая из арт-галерей, которых на Сретенке множество, выставила на улицы бак для особенного мусора – старых вещей, используемых этой мастерской в работе. Одновременно проводила мастер-классы по использованию, скажем, старых пластиковых очков или устаревших (в будущем) IPod-ов. …Любая бабушка, увлеченная вязанием, может собирать так старые вязаные вещи, продавать перевязанные и параллельно проводить уроки вязания для соседей – говорят авторы. Идея сама по себе красивая, во всяком случае не такая затертая, как висячие сады. Впрочем, традиционный блошиный рынок для нужд бабушки, и даже для художников эффективнее. О блошином рынке вспомнили авторы победившего по решению проекта Сретенка Голливуд (Наталия Зайченко, Лиза Киселева, Марина Хрусталева). Район предлагается (опять же) очистить от машин, убрать контейнеры с мусором под землю, закамуфлировать кондиционеры на фасадах, заменить вывески на ретро – и использовать это пространство как постоянную съемочную площадку для исторических фильмов. 

Проект Trash из членов жюри понравился самому молодому (которого мне лично даже странно было видеть в жюри, а не среди участников), Николаю Переслегину. Остальные дружно высказались за «мифологию», присутствующую в проекте «Голливуд», и это достаточно симптоматично. Мне кажется, хотя я могу ошибаться, что где-нибудь за границей перевес был бы наоборот – победило бы что-нибудь экологически-очищенное, а не насыщенное дополнительным, тем более историческим, смыслом. Не исключено, что в этом решении жюри как раз-таки угадывается «русская душа», увлеченная мифами и сказками. Хотя, строго говоря, все пять проектов очень утопичны; скажем к слову, что организаторам (неизвестно, какими усилиями) удалось установить на улицах объявления о неделе дизайна и полтора десятка объектов, также встроиться в обычный рынок выходного дня своим «сенным» художественным рынком. Но вот шествие дизайнеров по улицам им уже не согласовали. Можно себе представить, каких объемов согласований потребует реализация хотя бы небольшой части любого молодежного проекта.

В процессе обсуждения проектов членами жюри также был поднят важный вопрос – а что такое Сретенка, что на ней главное? Крыши? Дворы? Улицы (версия представителя English heritage)? У меня есть альтернативная версия. Слушая рассуждения о вязании бабушек и разглядывая под этот рассказ потихоньку соседей – модные дизайнерские туфли, крупные камни на пальцах, я подумала, что сейчас Сретенка это не дом и не улицы, это тусовка. Есть тусовщики попроще, которым хватает клубов, а есть посложнее, кого тянет в по-европейски ободранные кирпичные стены галерей. Ну вот, они и тусуются и радуются обществу друг друга. Не то, чтобы это было плохо; хотя нельзя сказать, что очень хорошо. Просто Сретенка, как и другие районы московского центра, сильно изменилась за последние 15 лет, и вот, находится теперь в поисках новой идентичности.