Выставка «...Веснины. Начало» в Музее архитектуры дает совершенно нетривиальный взгляд на историю трех братьев-авангардистов. Стартуя от города Юрьевца, где они родились, выставка показывает, преимущественно, первую, раннюю часть их работ. О которой многие не знают, а кто-то не думает. Поэтому интересно.
В наше время сериалов никого не удивляет, что и у музейных выставок есть сиквелы и приквелы. Жизнь длительна и хорошо, что описания ее проявлений не «бронзовеют» и не претендуют на окончательность. Скоро, может быть, удивительными будут казаться заявления типа: «я все про это написал», «закрыл тему». Как так все? Как так закрыл?
Выставку, которую вчера открыли в Аптекарском приказе Музея архитектуры – как раз можно определить как приквел, она даже называется «Архитекторы братья Веснины. Начало». Суть вот в чем. Так как три брата Весниных родились в городе Юрьевце, а в этом году страна масштабно празднует его юбилей, 800 лет городу, то одной своей стороной выставка примыкает к юбилейной программе. Но этим, как справедливо подчеркивает директор музея Наталья Шашкова, не исчерпывается. Еще она предваряет другую, большую выставку, посвященную творческому методу Весниных – которая вскоре должна открыться в Анфиладе.
Нынешняя же, первая в тандеме, – очень современная по своей сути. Потому что дистанцирует от штампов и приближает к исторической реальности. В этом состоит не единственный, но один из важных смыслов исследовательской работы как таковой; а в том, что куратор «вводной» выставки про Весниных Юлия Старостенко – прирожденный и увлеченный исследователь, особенных сомнений не возникает. Не то чтобы здесь сделаны какие-то масштабные открытия. Но небольшие да.
На мою просьбу привести пример куратор рассказывает о «городе-саде» поселке Никольское, который, благодаря письму Александра Веснина Леониду удалось передатировать с 1908 года на 1914; кроме того стало ясно, что Виктор Веснин занимался в Никольском только фасадами. Более существенно, что архив Весниных сохранился в большом объеме, особенно переписка, и выставка построена уже на большем объеме информации, нежели известные монографии. Хотя их не одна: Чинякова – 1970; Поляковой – 1989; Хан-Магомедова про Александра Веснина – 2007. И даже путеводитель по фондам ГНИМА по Леониду Веснину.
Тем не менее выставка поднимает новый, никем не виденный материал. Но главное – непривычный, не типичный, такой, какой не ждешь увидеть, идя на на открытие по ключевому слову «Веснины». Так что как остранение, так и радость узнавания гарантированы. О себе признаюсь: вроде бы изучала историю архитектуры, но год назад была искренне удивлена, увидев «многоглавые» проекты Весниных, в том числе в дипломной работе брата Александра. На выставке же присутствуют и храмы, и всем известный эскиз к первой советской праздничной демонстрации. Это контрасты жизни. Мы до сих пор не все их осознаем вполне. А ведь и сейчас живем, строго говоря, по тем же сложным правилам, не всегда зная, что повесить в красный угол и кого можно в гости позвать.
Но зато сейчас, смотря на сто лет назад, можно лучше понять, что общего у иконной штудии Леонида (?) Веснина с ведутой под красным флагом. Мы, конечно, знаем, что и авангардисты изучали иконы как пример примитива. И все же, все же. Взгляд на семейную икону Весниных многое меняет в глазах смотрящего. Надо сказать, что шаблон силен: фамилия прочно слилась с историей авангарда/конструктивизма. Больше того, есть опасение что даже не все из людей, причастных к миру искусства архитектуры, твердо ответят, сколько именно было братьев Весниных.
Было их трое. Братья родились в 1880, 1882 и 1883 годах в купеческой семье, которая переехала в Юрьевец после своей свадьбы, так как отцу достался в наследство пай дрожжевого завода, а матери дом поблизости. Семья была зажиточной, занималась благотворительностью, но бизнес постепенно шел к упадку. Так что родители не стали держать братьев, когда те собрались учиться в Петербург. Один, Леонид, в Академию художеств, где всегда больше внимания уделяли искусству, два других, Виктор и Александр, в Институт гражданских инженеров, где учили больше инженерно-строительной специальности. Но, учась в «практическом» институте, братья занимались и академическими дисциплинами. И вообще учились очень долго, помимо поправки на революцию 1905 года, когда Академия была закрыта, до 1909–1912 годов. Отец братьев умер в 1909, что тоже стало причиной перерыва в учебе; а работали с 1903 года. И очень долго – помощниками архитекторов. Леонид, к примеру, работал со Щусевым над восстановлением церкви в Овруче. Брались за очень разные задачи, как в роли помощников, так и, позднее, самостоятельно. Феерический факт и главный «исторический анекдот» выставки: в 1918 году один из братьев, не помню какой, из-за инфляции просил заказчика пересчитать причитающийся ему гонорар за работу архитектора с 20 000 рублей – в 50 000 раз. Редко мы задумываемся, как жили люди в 1918 году. А Пастернак не зря книгу написал-то...
И все же, думаю, после посещения выставки реплик подобной той, что прозвучала здесь выше – про не-помню-какого Веснина – должно стать меньше. Тут деликатно учат различать братьев. Леонид старший, учился в Академии, умер раньше всех, в 1933 году и «его хоронила вся Москва». Виктор – второй брат, и о нем как-то меньше всего говорится... Александр – увлеченный живописью и блестящий организатор, именно он «поднял с колен» Академию архитектуры и заново настроил присуждение званий академика, к примеру. Он же прожил дольше братьев, дожил до указа об «отмене излишеств», то есть, в сущности, до второго триумфа модернизма в Стране Советов.
Но все это обрывки, детали.
Чтобы лучше понять Весниных – а масштаб их личностей того стоит, на выставку надо идти. Там аккуратно и с любовью написана пред-история того, что всем известно. А новый взгляд на то, что известно, будем так думать, нам покажут вскоре в Анфиладе.
