В данный момент происходит заливка пустот в основании здания цементно-известковым раствором под давлением. Больше половины раствора уже залито, в общей сложности на этот вид противоаварийных работ планируется использовать около 200 тонн раствора.

При помощи фонда в 2022 году для консервации здания уже была сделана кровля, а окна закрыты щитами. Сейчас реставрационные работы ведут на деньги жертвователей, а также Фонда президентских грантов, который поддержал их в рамках социального проекта «А Курба будет жить!». 

Авторы документации проекта реставрации: научный руководитель работ – Александр Рыбников; главный архитектор проекта – Елена Сальникова, главный инженер проекта – Михаил Назаров, ведущий архитектор – Антонина Игнатьева,
историк – Дмитрий Яцкин. Руководитель работ по обследованию фундаментов Казанского храма – инженер-реставратор Виктор Кувшинников. 
    
  

Почему мы так подробно рассказываем эту историю? Дело в том, что церковь Казанской иконы Богоматери в Курбе – храм редкой, чтобы не сказать уникальной, 16-лепестковой типологии. Огромная «ротонда». Где-то его называют храмом «нарышкинского стиля», некоторые основания для этого есть. Но, во-первых, церковь построена через примерно 80–90 лет после расцвета «нарышкинской» архитектуры. А, во-вторых, на мой взгляд будет более правильным представить его себе как сильно, в 1.7–2 раза, укрупненный вариант центрического храма конца XVII века, в середину которого, тем не менее, помещен четырехстолпный храм, характерный для Ярославля XVII–XVIII веков. Своего рода «гибрид» старой столичной и устойчивой местной типологии храмового здания – что, собственно, и определяет уникальность его архитектуры. Другие эксперименты подобного рода не известны, хотя Казанскую церковь, вероятно, можно поставить в круг многолепестковых храмов периода елизаветинского барокко, сравнить с храмом в Подмоклово начала XVIII века или ротондами классицизма – он отличается от них всех. Другой такой «составной провинциальный» образец, по-видимому, не существует.  

Кроме того, храм в Курбе производит удивительное впечатление не только в силу масштаба и центричности построения – гигантская, до недавнего времени заброшенная, ротонда «в чистом поле» расписана в конце XVIII века (1796–1799) в технике фресковой (!) живописи ярославской артелью. О ярославской и костромской живописи XVIII века надо знать то, что она была достаточно традиционной по своей организации, а, местами, по технологии и иконографии – это школа с крепкими глубокими корнями, впрочем, впитавшая достаточно «модных» барочных влияний. Живопись Курбы – поздний, но крайне масштабный и интересный представитель этого направления. На протяжении лет 50-70 она не была защищена никак и обсыпалась. Планируется, что при помощи фонда «Белый Ирис», после завершения консервационных работ по фундаменту начнут консервационные работы по "аварийным участкам фресок и реставрацию [одновременных] крестов". 

«В более отдаленных планах – инъектирование трещин в стенах, реставрация живописи, устройство иконостаса, фасадные работы, а также благоустройство территории с восстановлением разрушенной ограды», – сообщает нам релиз. 

Реставрацией живописи, согласно планам, будет заниматься «Ярославский центр содействия научной реставрации им. З. В. Полещук» (директор Денис Полещук).

Все это очень хорошее начинание. Надо сказать, фонд умеет выбирать памятники и знает, как с ними работать – к примеру, мне удалось видеть законсервированные при его посредстве постройки Николая Львова в окрестностях Торжка. С другой стороны, провинциальные памятники XVIII века традиционно не очень ценимы искусствоведами – в них видят эстетические «курьезы», обладающие исторической, а не художественной ценностью. Доля правды в этом есть. Подчас, однако, провинциальные памятники обладают такой силой консервативного упорства и даже силой курьеза, что, на мой взгляд, она выходит уже на некое художественное измерение. Словом, никто не сомневается в том, что Казанскую церковь в Курбе необходимо реставрировать и, очень желательно – научно. 

О собственно храме и селе известно не так много. Есть один очень заметный сюжет: в XVI веке село принадлежало Андрею Курбскому – тому самому, который убежал от Грозного и затем переписывался с ним, дав нам прекрасный образчик ранней русской публицистики. Относительно заказчика Казанской церкви историк Николай Борисов в книжке «Окрестности Ярославля», путеводителе желтой серии, предположил, что поскольку во второй половине XVIII века Курбой владели Нарышкины, то и при строительстве церкви «не обошлось» без них (с. 93). Тем не менее исследовательнице Татьяне Юрьевой удалось обнаружить челобитную помещика Михаила Камынина, владельца другой части Курбской вотчины, который во время болезни в 1740 году дал обет построить каменную церковь в Курбе на месте деревянной церкви Параскевы Пятницы, стоявшей на месте существующего Казанского храма. Впрочем, челобитная подана в 1742 году, а каменная церковь построена в 1770, так что дополнительные обстоятельства, как и участие Нарышкиных, тоже не исключены. 

Галкин, Н.С. История села Курба. Юрьева, Т.В. Храм Казанской иконы Божьей Матери в селе Курба. Монография. Ярославль, 2017.