Акт создания кураторской архитектуры. Интервью с Бэрри Бергдоллом

Он сменил Теренса Райли, занимавшего этот ключевой в профессии пост 14 лет, а ныне директора Музея искусств в Майами. Первая же выставка Бергдолла – “Потерянный авангард” (The Lost Vanguard) – современные фотографии памятников конструктивизма британского фотографа Ричарда Пэйра, привлекла огромный интерес со стороны критики и общественности. Сюрпризом стало то, что так много экспериментальных проектов авангардистов было реализовано во множестве городов. Пронзительные фотографии Пэйра напомнили о существовании шедевров авангарда и одновременно послужили сигналом к необходимости срочных действий по сохранению важнейшего архитектурного наследия 20-го века.

Приход Бергдолла в МоМА совпал с 75-летием легендарной выставки “Интернациональный стиль” – первой архитектурной экспозиции в МоМА. Не удивительно, что именно в этот юбилейный год Бергдолл организовал ретроспективу рисунков, коллажей и макетов из коллекции Музея. Среди десятков экспонатов представлены оригиналы рисунков классиков модернизма – Райта, Корбюзье, Миса, Кана, Брейера, Мендельсона, Рудольфа, а также ныне здравствующих – Нимейера, Айзенмана, Кулхааса, Чуми, Мэйна, Кука и других выдающихся зодчих. На выставке можно увидеть макеты знаменитой Виллы “Савой” в Пуасси (1929 г.) и Общежития швейцарских студентов в университетском городке в Париже (1930-32 гг.) – оба по проекту Ле Корбюзье. Это те самые макеты, которые участвовали в первой выставке 1932-го года.

Немного о кураторе. Бергдолл пришел в Музей из академической среды. Он получил образование в Колумбийском университете и Королевском колледже Кембриджского университета, а в 1986 году защитил докторскую диссертацию по истории искусства в Колумбийском университете. Более двадцати лет он преподает историю архитектуры в своей Альма Матер, где с 2004 года до вступления в должность куратора МоМА возглавлял кафедру Истории искусства и археологии. Бергдолл также преподавал в Гарварде и других ведущих университетах США, Европы и Новой Зеландии. Он автор множества книг, среди которых: Мис в Берлине, Карл Фридрих Шинкель: архитектура Пруссии, Эйфелева башня, Архитектура Марселя Брейера и Европейская архитектура: 1750-1890. Последняя считается одним из наиболее авторитетных университетских учебников архитектуры этого периода.

Профессор Бергдолл вырос вдали от знаменитых музеев и университетов в фермерской семье под Филадельфией. Бэрри признается, что с детства его влекла тяга к искусству. Это любопытно. Ведь мальчишку окружали лишь унылые угодья, коровники, да свинарники. В учебную программу сельской школы никто и не думал включать уроки искусства. Приходилось самому выискивать любую информацию. А с тех пор, как юный Бэрри получил водительские права он при первой же возможности – уезжал в Филадельфию. Там он с неугасающим рвением стремился стать частью интересной событиями культурной жизни большого, как ему тогда казалось, города. Он даже сумел привить свое увлечение – походы в галереи и музеи – своим школьным друзьям. После школы вопроса о выборе университета у Бэрри не возникло. Он давно мечтал о Колумбийском университете, чтобы перебраться в Нью-Йорк – столицу художественного мира. Главное же, признается Бергдолл, для него было выбраться из провинциальной жизни в пригороде.
В начале нашей беседы я попросил Бэрри Бергдолла рассказать, с чего собственно началась его карьера куратора.

– Свою первую выставку меня пригласил сделать Канадский центр архитектуры. Я познакомился с Филис Ламберт, основателем и директором Центра в середине восьмидесятых, когда жил в Париже и работал над докторской диссертацией. Выставка, в которой были использованы материалы моих исследований архитектуры 18-го и 19-го веков, открылась в Париже и повторилась Монреале. Меня так увлекла работа организации выставки, что с тех пор я не перестаю совмещать кураторскую деятельность с преподаванием и написанием статей и книг.

– Какие еще выставки вы курировали?

– Я организовал шоу архитектуры 19-го века в Музее д’Орсе в Париже и работал над рядом выставок для художественной галереи при Колумбийском университете с моими студентами. Наиболее содержательная и популярная экспозиция была посвящена планированию университетского кампуса по проекту МакКим, Мид энд Уайт. На выставке рассматривались как исторические, так и современные проекты, вписывающиеся в оригинальный генплан. Затем Теренс Райли пригласил меня совместно сделать шоу “Мис в Берлине” здесь, в МоМА. Это было очень важное для меня исследование, которое сместило мой интерес от современной архитектуры 18-го и 19-го веков в сторону зодчества 20-го века и архитектуры сегодняшнего дня.

– Вы считаете, что современная архитектура берет свое начало в 18-м веке?

– Безусловно. Для меня современная архитектура начинается с 1750 года. Это начало эпохи Просвещения и расцвета рационализма, когда были поставлены под сомнение консервативные традиции и социальные устои. В то время начинается современная эра. Современность, в конечном итоге, определяют идеи эпохи Просвещения и прогресса.

– Поговорим о первой архитектурной выставке в МоМА – “Интернациональный стиль” в 1932-м году. Была ли она необычной и инновационной для своего времени? Почему ее влияние оказалось столь значительным?

– Это была очень необычная выставка для Соединенных Штатов. На ней были представлены в основном крупномасштабные черно-белые фотографии реально существующих зданий и архитектурные макеты, чтобы легко установить контакт с самой широкой публикой. В то время Архитектурная лига Нью-Йорка проводила ежегодные выставки современных проектов местных архитекторов. Выставка в МоМА не только ориентировалась на широкую публику, но и на нью-йоркских архитекторов. Это была своего рода провокация, главная мысль которой была в следующем – это те проекты, которые мы хотим, чтобы вы делали в Америке. Выставка объездила многие музеи страны и даже демонстрировалась в крупных универмагах. Ее можно было назвать крупномасштабным агитпроп-проектом. Она имела столь большой успех, что способствовала зарождению Архитектурного отдела МоМА. Филипп Джонсон стал его основателем и старшим куратором. Сегодня наш отдел носит его имя.

– Можно считать шоу в МоМА инновационным в контексте европейских традиций? К примеру, крупная международная архитектурная выставка состоялась в Москве в здании ВХУТЕМАСа еще в 1927 году. На ней были представлены студенческие и профессиональные проекты из России и многих европейских стран.

– Конечно же, выставка “Интернациональный стиль” была не без прецедентов в Европе. Многие идеи были заимствованы из экспозиций 20-х годов в школе Баухауз, о чем кураторы МоМА Генри Рассэлл Хичкок и Филип Джонсон, а также первый директор МоМА Альфрэд Бар были очень хорошо осведомлены. Также существовали определенные традиции архитектурных экспозиций в национальных павильонах на Всемирных выставках, ЭКСПО. Собственно, выставку в МоМА нельзя назвать инновационной. Если вы посмотрите на фотографии этой выставки, то ничего радикального вы там не увидите. Главное было то, в каком контексте проходила эта выставка. Сам факт того, что шоу проходило в только что построенном здании Музея современного искусства был очень важен. Миссией шоу было изменить лицо архитектуры. Новая, в большей мере европейская архитектура была представлена как дух времени, так называемый зайтгайст. Призыв был понятен всем – именно так должен был выглядеть зайтгайст.

– К сожалению, выставка обошла вниманием многие передовые проекты тех лет. К примеру, советский авангард был представлен всего одной фотографией здания малоизвестного исследовательского института под Москвой.

– Это единственное, что прислали на тот момент из России. Хичкок и Джонсон никогда не были в России, и они хотели быть уверены, что их выставка демонстрирует реально построенные здания, а не утопические видения.

– Но к 1932 году многие из зданий Мельникова, Голосова, братьев Весниных и других ведущих советских архитекторов были уже построены и широко известны по публикациям в европейских и американских журналах. Надо сказать, что это был последний год десятилетнего расцвета архитектурного авангарда в России, после которого наступило время социалистического реализма. Так получилось, что многие из приглашенных к участию в выставке “Интернациональный стиль” в МоМА теперь ассоциируются с лидерами модернизма 20-го века. Значение же неприглашенных оказалось заниженным, по крайней мере, на международной арене.

– Все выставки очень субъективны. Хичкок и Джонсон проследовали в своем стильном авто через отобранные ими европейские страны и все, что им приглянулось в их панорамном зеркале заднего вида, было подхвачено и популяризировано. Многие замечательные проекты не лежали на их пути.

 – Какие еще архитектурные выставки в МоМА, по-вашему, относятся к выдающимся?

– В своей выставке: “75 лет архитектуры в МоМА” я отметил три основные выставки: “Интернациональный стиль” 1932-го года, шоу произведений Миса ван дер Роэ 1947-го года и “Архитектура École des Beaux-Arts ” в 1976 году, организованная Артуром Дрекслером, тогдашним директором Музея. Шоу Миса было важным, потому что он сам его спланировал. Выставка представляла собой архитектурное произведение, в котором демонстрировались его собственные проекты. Нельзя сказать, что такого никогда не было раньше. К примеру, похожие выставки создавал Гропиус и другие художники и архитекторы школы Баухауз. Одной из важнейших таких выставок является экспозиция Werkbund в 1930 году в Париже. Хичкок и Джонсон знали о ней из первых рук. С другой стороны, идея, что архитектор может спроектировать свою собственную выставку, была нова для МоМА. К тому же, каталог выставки стал первой книгой, написанной о Мисе. В МоМА прошло множество важных и очень популярных шоу: Пять архитекторов (1969 г.), Италия: Новый ландшафт, подготовленная Эмилио Амбазом (1972 г.), Деконструктивистская архитектура (1988 г.).

– А какие важные выставки вы бы отметили в мире?

– На мой взгляд одна из самых захватывающих выставок: “Триумф Барокко: Европейская архитектура 1600-1750 гг.” организованная Генри Миллоном в 2000 году. Она прошла в Национальной галерее искусств в Вашингтоне, Палаццо Грасси в Венеции и других европейских музеях. Эта выставка освещала десятки макетов-оригиналов выдающихся зданий в стиле барокко в Италии, Германии, Австрии, Швейцарии, Франции, Голландии, Англии и России. Мне также очень нравятся выставки проектов Ренцо Пьяно, потому что они ориентированны на процесс творчества и строительства. Питер Айзенман сделал потрясающую выставку в Канадском центре архитектуры в 1994 году под названием “Города раскопки” (Cities of Artificial Excavation), где он перестроил Центр в свой собственный проект, внутри которого демонстрировались другие его проекты.

– Поговорим об архитектурной коллекции МоМА. Назовите ее шедевры.

– Нам принадлежат 19 тысяч рисунков-оригиналов Миса ван дер Роэ, а также многие его письма и фотографии. С другой стороны, МоМА не коллекционирует архивы художников или архитекторов, как скажем, Щусевский Музей архитектуры в Москве, который имеет большую коллекцию архивов. Другой исторический шедевр – потрясающий рисунок Корбюзье, сделанный им во время его лекции в 1935 году. Нам принадлежит множество рисунков-оригиналов Льюиса Салливена, Фрэнка Ллойда Райта, Жанна Прува, Марселя Брейера, Луиса Кана, Бакминстера Фуллера, Пола Рудольфа, Оскара Нимейера и практически всех известных архитекторов от раннего модернизма до наших дней.

– Разрешите уточнить – 19 тысяч рисунков-оригиналов одного лишь Миса ван дер Роэ. Разве это не большинство всех рисунков отдела?

– Конечно, у нас собраны всего две тысячи рисунков не Миса.

– Как вам удалось заполучить такой уникальный архив?

– Это была покупка с большим количеством условий и обязанностей. Любой серьезный архив нужно поддерживать, вести учет каждой мелочи, обеспечивать качественные условия содержания и предоставлять доступ общественности.

– Чтобы вы хотели приобрести для коллекции музея?

– В основном мы уделяем внимание современной архитектуре, а не исторической. Мы коллекционируем как реализованные, так и нереализованные проекты. Главное, чтобы в этих произведениях присутствовала важная теоретическая составляющая. Каждый раз, когда мы задумываемся о расширении коллекции, мы задаемся вопросом – поможет ли это приобретение лучше продемонстрировать историю модернизма? Я бы хотел увеличить наши запасники произведениями многих архитектурных движений и стилей. К примеру, итальянская архитектура 20-30-х годов прошлого века, архитектура Ар-деко и советский авангард представлены довольно слабо в нашей коллекции.

– Что у вас есть из советского авангарда?

– (Тишина)

– У вас есть что-нибудь?

– Вы знаете, я задумался – а есть ли у нас хоть что-нибудь из советского авангарда? Мне кажется, что у нас нет практически ничего. У нас есть макет проекта Леонидова – Института Ленина, но это не оригинал, а репродукция из офиса Рэма Кулхааса. В других отделах музея есть прекрасные картины, книги, фотографии, афиши и графика Малевича, Лисицкого и других художников и дизайнеров, но ничего из архитектурных произведений.

– Чем отличаются сегодняшние выставки от тех, что были раньше?

– Выставка, над которой я работаю сейчас, – “С доставкой на дом: изготовление современного жилища” (Home Delivery: Fabricating the Modern Dwelling) будет сильно отличаться от традиционных шоу. Это будет мультимидийное событие, которое помимо макетов, фотографий, оригинальных рисунков и чертежей, включает в себя видеоматериалы, компьютерные анимации, фрагменты построек, и даже односемейные дома собранные в полную величину во дворе музея. Это шоу призвано продемонстрировать процесс архитектурного проектирования и строительства. Я планирую и в будущем делать шоу с акцентом на архитектурный процесс, а не выставлять красивые макеты для любования, как произведения искусства. Так как архитектурные выставки имеют дело с репрезентацией, нет смысла выставлять архитектурные объекты для созерцания, как в случае с живописью в картинной галерее. Поэтому, мне кажется, что спланировать архитектурную выставку сложнее, чем художественную инсталляцию, когда вы можете отойти в сторону и ожидать, что искусство само должно найти свой голос.

– Надо полагать, что уже сегодня вы планируете выставки, которые пройдут в музее через несколько лет, не так ли?

– Мы работаем очень интенсивно над выставками, которые пройдут в музее в течение следующих трех лет. И мы уже начинаем формулировать идеи того, что будет происходить через пять, шесть лет. На подготовку большой выставки уходит до двух лет. У меня нет недостатка идей, чтобы заполнить наш календарь на ближайшее десятилетие. Но мы хотим оставить немного места и времени на то, чтобы иметь возможности отреагировать на самые разные события и явления.

– И крошечная галерея третьего этажа в 200 кв. м. сможет поместить все ваши идеи?

– Конечно же нет! Эта галерея слишком мала для подобных выставок. В ее функции входит демонстрировать шедевры из запасников основной коллекции. А специальные выставки будут проходить в просторной галерее шестого этажа.

– Недавно стало известно о планах строительства нового 75-этажного небоскреба на соседнем участке, принадлежащем музею. Принимает ли музей какое-либо участие в планировании этого здания?

– Лишь косвенно. Мы предложили девелоперу список желаемых для этого проекта архитекторов, среди которых был Жан Нувель. Мы очень довольны, что выбор пал именно на него. Мне лично очень нравится его проект, но мы участвуем только в планировании пяти нижних этажей, которые отойдут к музею, как часть компенсации за участок. Для планирования этих площадей музей пригласит архитектора или группу архитекторов на свой выбор.

– Как бы вы оценили место Архитектурного отдела МоМА в мире?

– Мы являемся одним из лидеров, благодаря положению МоМА в мире, сильным традициям и аурой, которая его окружает. Музей идентифицируется со своеобразным арбитром вкусов и законодателем вкусов. Участие в экспозициях музея дорогого стоит. Все это аура, но я уверен, что это один из наиболее динамичных отделов. Конечно же, нам многое еще предстоит сделать в смысле расширения коллекции. Наша архитектурная коллекция очень сильна, но в мире есть и более полные коллекции.

– А каким коллекциям вы завидуете больше всего?

– Прежде всего это Центр Помпиду в Париже и ФРАК (FRAC, Fond regional de l'art contemporain) в Орлеане во Франции. Это потрясающие коллекции. Другие коллекции не совсем сравнимы, потому что, как я уже сказал, мы не занимаемся архивами. Подход МоМА всегда был основан на индивидуальных репрезентациях зданий. У нас выработался очень селекционный подход к коллекционированию. Первоначально наш отдел вообще не собирался ничего коллекционировать. Отдел видел свою миссию в том, чтобы быть динамичным лидером идей и инноваций и вести компанию по популяризации модернизма.

– Как бы вы определили наиболее четкую и доминирующую тему в сегодняшней современной архитектуре? Многие архитекторы считают, что формообразование больше не является основной темой в архитектуре. Вы согласны?

– Да, я думаю, что экологические и энергосберегающие аспекты очень важны в архитектуре, но вместе с тем наблюдается большой интерес к вопросам тектоники и строительства. В настоящее время ведется огромная исследовательская работа в области новых материалов и методов строительства. Главная тема выставки “С доставкой на дом: изготовление современного жилища” – компьютерная сборка и новые способы производства строительных компонентов. Мы находимся на пороге больших перемен в этой области. Не думаю, что скоро можно будет пренебречь архитектурной формой, и вряд ли можно будет придумать такой компьютер, который бы просто шлепал для вас выразительные формы. Мне кажется, сейчас архитекторам следует переключиться на исследования в сфере новых материалов и энергичных импульсов формообразования. Все чувствуют, что мы переживаем сейчас очень экспериментальный период в архитектуре.

– Обращает ли музей особое внимание на местные проекты, такие, как например, восстановление Всемирного торгового центра, строительство нового многофункционального комплекса на Вест-Сайде, жилого комплекса по проекту Фрэнка Гери на месте железнодорожных путей в Бруклине и другим крупным проектам в Нью-Йорке? Придерживается ли музей каких-нибудь позиций по поводу этих важнейших проектов?

– Музей обычно не вмешивается в ход развития конкретных проектов. Традиционно наш отдел пропагандирует выдающуюся архитектуру, модернистское движение, поддерживает новаторство и смелые эксперименты нашего времени. К примеру, в 2005 году мы поддержали замечательный проект – Хай-лайн по трансформации заброшенной эстакады на манхэттенском Вест-Сайде в уникальный парящий над городом променад. Этот замечательный проект, разработанный известным архитектурным трио – Элизабет Диллер, Рикардо Скофидио и Чарльзом Ренфро – стал темой небольшой выставки. Но те проекты, которые у нас не вызывают особого восторга, мы обычно просто игнорируем. Ведь мы не являемся организацией по защите памятников или борцами за какие-нибудь гражданские права. Музей ставит перед собой совсем другие задачи. Однако экспозиция “Потерянный авангард” была не только выставкой замечательных фотографий замечательной архитектуры, но и свидетельством острого кризиса архитектурного наследия в России. Одной из задач выставки было – обратить внимание российских политиков и общественность на необходимость срочных мер по спасению разрушающихся зданий авангарда. В данном случае было важно использовать репутацию музея для привлечения внимания к конкретной проблеме. Мы принимаем решения о вступлении в ту или иную борьбу очень осторожно.

– Что в вашей работе вам нравится больше всего?

– Больше всего мне интересно планировать и инсталлировать экспозиции. Задумываться над тем, как можно аргументировать свою позицию с помощью пространственных инсталляций. Для меня, историка, а не архитектора планирование выставки – есть акт создания кураторской архитектуры. Поэтому самое интересное – это кураторская работа в тесном сотрудничестве с дизайнерами. Моя позиция в музее дает мне уникальную возможность быть вовлеченным во многие наиболее интересные процессы и события в мире архитектуры и дизайна.

Беседуя с Бэрри ощущаешь иное измерение архитектуры. Используя современные мультимедийные технологии и внимательно следя за процессами архитектурного проектирования и строительства Бергдолл открывает новые способы и возможности репрезентации архитектуры. Это и есть акт кураторской архитектуры.
Выставка “С доставкой на дом: изготовление современного жилища” пройдет в Музее современного искусства, МоМА до 20-го октября 2008 года.