Деревня для своих

Мы продолжаем рассказ о самом амбициозном проекте современности, связанном со строительством частных домов (см. “Современный дом”, 2003/6, 7). Идея строительства необычной деревни принадлежит девелоперу и меценату Коко Брауну, президенту крупной нью-йоркской фирмы по торговле недвижимостью The Brown Companies. Он владеет землей и домами в самых престижных районах Америки: Беверли Хиллз, Палм Бич, Малибу, а также на Гавайях. Поселок в Сагапонаке — первый проект Брауна, включающий весь цикл работ, от планирования до сдачи “под ключ”.

Лонг-Айленд издавна манил богатых и знаменитых — здесь построили усадьбы Вандербилд, Крайслер, Вулворт и Гуггенхейм. Именно в этих местах в 20-е годы прошлого века жили в роскоши герои “Великого Гэтсби” Скотта Фицджеральда, замечательно описавшего американскую мечту и крушение надежд на ее осуществление.

Каждый дом на Лонг-Айленде имеет свою историю. Если бы у стен были уста, то здания в Хэмптонс — свидетели бесконечных вечеринок сильных мира сего — могли бы поведать о многом. В этом легендарном районе и сегодня живут знаменитые кинорежиссеры, писатели, художники, дизайнеры, бизнесмены и, конечно же, нувориши со всего света. Последние заполонили остров огромными, очень дорогими и часто безвкусными строениями, которые изо всех сил стараются походить на старые респектабельные особняки. Но им это редко удается.

Чаще всего такие постройки выполнены в эклектичном стиле “шингл”. “Одежды” домов, сшитые по “выкройкам” из прошлого, трещат по швам от стремления хозяев втиснуть под их крыши все современные удобства. Стоимость зданий исчисляется десятками миллионов долларов; за чудовищные размеры их часто называют McMansions. Появление каждого из них вызывает протесты местных жителей, не привыкших выставлять напоказ свое финансовое могущество. Так, совсем недавно строительство дома бизнесмена из Бруклина, собиравшегося расположить тут замок с гаражом на сотню машин, вызвало ожесточенные споры. Дорогостоящий монстр сильно исказил бы облик района.

Новая деревня в Сагапонаке — альтернатива подобным излишествам. Браун предлагает современный образ жизни для состоятельных людей, живущих и работающих в городе и желающих возвести оригинальный дом в пригороде. На участках от полутора до трех акров появятся дома площадью от 200 до 500 м2, стоимостью от одного до трех миллионов долларов. Они будут представлять собой просторные, легкие объемы со свободной планировкой, протяженными прозрачными фасадами, открытыми бассейнами, садами на крышах. Для их создания авторы станут использовать самые разнообразные материалы и замысловатую палитру цветов.

История знает немало попыток строительства современного жилого квартала. Самый известный из реализованных проектов, поселок Вайсенхоф, сооружен в 1927 году под Штутгартом. В его строительстве приняли участие прогрессивные архитекторы эпохи — Мис ван дер Роэ, Ле Корбюзье, Вальтер Гропиус и Питер Беренс. Было возведено около двух десятков частных и многоквартирных домов, объединенных элементами архитектурного стиля, который впоследствии стали называть “интернациональным”.

Наиболее популярная программа строительства современного жилья в Америке была инициирована калифорнийским журналом “Arts and Architecture”. При его поддержке с 1945 по 1966 годы в Лос-Анджелесе было построено 36 недорогих домов по проектам известных модернистов — Ричарда Нойтра, Чарльза и Рей Имз, Эро Сааринена и Пьера Кенига. Эти здания, вошедшие в историю под названием Case Study Houses, до сих пор служат источником вдохновения для авторов экспериментальных проектов жилищ. Хочется надеяться, что постройки в Сагапонаке не только станут красивыми игрушками богатых и знаменитых, но и сделают для Восточного побережья США то же, что сделали Case Study Houses для Западного — помогут привить серьезное восприятие модернизма в массовом сознании.

В настоящее время в Сагапонаке возводятся первые шесть домов, один из которых почти закончен. Особняк по проекту сестер Харири, практикующих в Нью-Йорке выходцев из Ирана, войдет в число наиболее крупных сооружений поселка. Как и все остальные дома, он планировался без учета предпочтений будущих жильцов. Главная его особенность — здание разделено на два прямоугольных объема-бруса, образующих в плане букву L. Композиция задумана как минималистская скульптура, приподнятая над нетронутой поверхностью участка. Первый объем закрытый, приватный, второй открыт соседям и прохожим, подобно витрине или сцене. Расположенный рядом бассейн напоминает общественный пляж. Такой дом, скорее всего, подойдет молодой паре — обладателям красивых тел и утонченных манер, которые желают быть замеченными окружающими.
“Сагапонак — уникальный проект, потому что мы действительно придаем огромное значение архитектуре, настоящей архитектуре!” — восторженно заявил Коко Браун во время нашей беседы. Сын знаменитого голливудского кинопродюсера, Браун-младший получил образование в Оксфорде, где изучал литературу, режиссуру и театральное искусство.

Почему театральный продюсер вдруг стал девелопером?
Коко Браун: — Эта трансформация происходила постепенно. В молодые годы я писал пьесы и ставил спектакли на Бродвее, открыв много талантливых актеров. Но с годами интерес к современным театральным тенденциям начал остывать, а заниматься возрождением классики я не хотел. Меня всегда окружала оригинальная архитектура, и судьба часто сталкивала с интересными архитекторами. Учась в Оксфорде, я познакомился с Питером Айзенманом, а моим соседом по комнате в общежитии был Джек Робертсон. Сегодня они участвуют в моем проекте. Я занимаюсь недвижимостью уже больше 20 лет, и проект в Сагапонаке доставляет мне истинное удовольствие. Я снова ощутил себя театральным продюсером. Когда все дома будут построены, начнется самое интересное — настоящий театр.

Как возникла идея построить современную деревню?
К. Б.: — Я давно ее вынашивал. В середине 1990-х приобрел землю, поделенную на 35 участков, что и определило количество построек. Однажды я рассказал об этом замысле другу, одному из самых уважаемых мастеров современности Ричарду Мейеру, также участвующему в проекте. Именно Мейер помог составить список архитекторов, в который вошли как всемирно известные, так и начинающие зодчие. Некоторые имеют большой опыт работы с частными домами, другие же столкнулись с подобной задачей впервые. К примеру, такой маститый архитектор, как Генри Кобб, построивший множество небоскребов и других крупных объектов в соавторстве с Йо Мин Пейем, впервые проектирует частный дом.
Браун живет в историческом доме в Бриджхэмптоне, недалеко от Сагапонака. После реконструкции планировка здания изменилась — теперь пространства свободно перетекают друг в друга, а высота потолков составляет десять метров. На вопрос, какой проект кажется ему наиболее интересным, девелопер рассказал о доме, в который собирается перебраться с семьей. Эта постройка будет самой большой в деревне. К сожалению, проект стал последней работой выдающегося архитектора из Алабамы Сэмюэля Макби, скоропостижно скончавшегося в 2001 году в возрасте 57 лет. Вместе со своими учениками Макби построил множество очень экспрессивных зданий, используя подручные материалы. Для реализации его проектов проводились сложные земляные работы, а также применялся необработанный камень.
Судя по планшетам, спроектированное Макби жилище похоже на странное, распластавшееся по земле ископаемое существо. Необычная облицовка из металлических и стеклянных многогранников напоминает чешую диковинных рептилий. Конструкция то стремительно взвивается вверх, то стелется по участку ступенчатыми террасами, ведущими к бассейну и теннисному корту. Помимо обычных комнат будут предусмотрены террасы и открытые пространства для отдыха.

Именно таков дом вашей мечты?
К. Б.: — Мне трудно описать свою мечту. Наверное, в каждом возрасте человек грезит о разных домах, а сейчас для моей семьи подходит именно такой. Большое значение имеет не только сама постройка, но и окружение, соседи. Когда-то у меня был дом в райском уголке — Малибу, где соседствовали очень интересные люди: политики, музыканты, поэты, художники. С тех пор я мечтаю создать подобное поселение, где талантливые люди жили бы рядом в непринужденной, неформальной атмосфере и были бы окружены произведениями современной архитектуры.

Другими словами, в Сагапонаке утверждается не только новая архитектура, но и новые формы отношений между соседями?
К. Б.: — Безусловно. Дома в Сагапонаке удалены от соседних поселений, поэтому важно создать коммуну близких по духу людей. Это необычный проект. Я не собираюсь продавать дома только тем, кто сможет больше заплатить. Аукцион в данном случае неуместен — не хочу жить по соседству с 34 банкирами. Здесь будут жить мои друзья и друзья моих друзей.

Дом по проекту Линды Рой
Для каждой постройки в Сагапонаке предусмотрен свой бассейн, но в данном проекте он наполовину вписан в здание. Это дом-игра, в нем невозможно жить, но ведь ничего подобного и не требуется. Рой интереснее других авторов реализует идею постройки, созданной для того, чтобы радовать хозяев.

Дом по проекту Шигеру Бана
Известный японский архитектор анализирует идеи стандартизации и массового производства, популярные в период раннего модернизма. В постройке узнаются архитектурные приемы Миса ван дер Роэ. Однако фасадные и внутренние стены здания целиком составлены из секций, изготовленных на мебельной фабрике из многослойной фанеры, поэтому дом назван “мебельным”. Модули-секции не только вмещают гардероб, кладовые и книжные полки, но и поддерживают плоскую кровлю. Такое жилище смогут собрать даже неквалифицированные рабочие.

Дом по проекту Франсуа де Менил
Проект вызывает ассоциации с пляжными домами, популярными в Хэмптонс в 1960-е годы. Постройка представляет собой скрытый в роще коллаж из взгроможденных друг на друга прямоугольных объемов. С помощью замысловатой системы штор каждый из них может “дематериализоваться” или вновь обрести свои очертания.

Дом по проекту Майкла Грейвса
Присутствие в компании ведущих авангардных архитекторов Майкла Грейвса несколько шокирует. Дом одного из родоначальников постмодернизма игнорирует инновационные проекты, предназначенные для соседних участков, и, не стесняясь, заимствует архитектурные элементы прошлого. Это единственный проект, в котором господствует симметрия: дом и участок достаточно обойти лишь с одной стороны — вторая абсолютно идентична.

Дом по проекту Захи Хадид
Проект Хадид, бесспорно, считается самым удивительным. Ленточные формы композиции “выстреливают” из земли, отклоняются от траектории, распрямляются, вплетаются друг в друга и скрываются из виду, вонзившись в почву и продолжая стремительное движение. Один из ее рисунков напоминает мчащийся поезд, непонятно каким образом оказавшийся в этом тихом районе.

Дом по проекту Стивена Холла
Архитектор создал ожидаемую от него очень поэтичную композицию. Абстрактные коробочки-павильоны с прорезями соединены Т-образным бассейном, образуя сад, который идеально подходит для медитации. Простые геометрические формы, органичное сочетание воды и архитектуры ассоциируются с Институтом Солка, спроектированным выдающимся мастером Луисом Каном.

Дом по проекту Филиппа Джонсона
За более чем 60-летнию звездную карьеру Филипп Джонсон работал во всех популярных стилях. В Сагапонаке архитектор в очередной раз обратился к историзму, но с присущей ему оригинальностью, возведя пять построек, которые повторяют форму римского Пантеона. Каждая комната стилизована под этот памятник древности, причем все имеют разные размеры. Джонсон вовсе не считает подобный прием возвращением к постмодернизму. Но есть ли существенная разница между использованием исторических элементов в новом контексте и детальным цитированием известного здания? Даже в столь почтенном возрасте Джонсон не упускает возможности представить новый проект и вновь всех озадачить.

Дом по проекту Стивена Каннера
Постройка поставлена на просторную деревянную платформу высотой полметра. Каннер выбрал для дома простую форму: два следующих друг за другом двухэтажных параллелепипеда соединены стеклянным холлом и двориком. Таким образом удалось создать максимально протяженные фасады, которые архитектор превратил в эфемерные коллажи из фиксированных и скользящих стеклянных панелей. Растворяющиеся в их прозрачных поверхностях объемы комнат частично “завернуты” в деревянные плоскости, выкрашенные в красный. Этот цвет — дань насыщенным краскам осени в северо-восточных штатах Америки.