Театр итальянского творчества

Недавно в манхэттенском музее-галерее Dia: Chelsea прошла небольшая, но очень яркая выставка “1950–2000: Theater of Italian Creativity”, или “Театр итальянского творчества”. Оформила и составила ее известный архитектор, дизайнер и сценограф 76-летняя Гае Ауленти.

На выставке были представлены работы знаменитых итальянских дизайнеров, художников, модельеров и архитекторов. Сотни предметов с маркой “Сделано в Италии” разместились на застеленных голубыми чертежами фанерных ступенях, которые Ауленти выстроила по периметру экспозиционного зала. Эти уступы походили на ленточные террасы знаменитого карьера в Карраре, где добывался белоснежный мрамор для шедевров великого Микеланджело. Под мелодичную итальянскую музыку в зале демонстрировались фильмы Феллини и Антониони, а на манекенах развевались платья от Версаче, Армани и Валентино. Здесь можно было увидеть макет миланского небоскреба Пирелли, спроектированного Джио Понти, лампы и мебель от Гаэтано Пеше, рисунки архитекторов Альдо Росси и Карло Скарпы, очаровательную кроху Fiat Nuova 500 — прародителя горбатого “Запорожца”, а также лихой мопед “Веспа”, на котором носились Грегори Пек и Одри Хепберн в “Римских каникулах”. Замыкал экспозицию чудо-двигатель легендарной “Феррари”.

В кругу этих стильных предметов мы и встретились с госпожой Ауленти. Наш разговор зашел о ее яркой карьере, которая коснулась многих сфер дизайна: архитектурного, промышленного, экспозиционного, графического и сценического. Она много преподавала, писала для двух ведущих архитектурных журналов Италии — “Casabella” и “Lotus”. В 60-е годы Ауленти входила в очень влиятельную группу дизайнеров в Милане, чьи работы стремительно отдалялись от популярного в 50-е годы функционализма в направлении инновационной и выразительной эстетики новой идеологии дизайна. Проекты Ауленти отличаются стремлением к синтезу, и даже ее светильники представляют собой не просто обособленные абстракции, а интегрированы в конкретную среду.

Как начиналось ваше увлечение архитектурой и дизайном?

Гае Ауленти: — Это было так давно, что я и не помню, с чего все начиналось. В 50-е годы изучала архитектуру в миланском Политехническом университете. Будучи студенткой, работала в “Casabella” вместе с маэстро Эрнесто Роджерсом и молодыми архитекторами Альдо Росси и Витторио Греготти. В те годы этот журнал был настоящим полем боя самых прогрессивных дизайнеров Италии. Вспоминаю это очень интересное время, когда архитекторы смело выходили за рамки проектирования и брались за все, что имеет отношение к дизайну. Я была единственной и, надо сказать, очень устремленной девушкой в архитектурной школе.

С каких проектов начиналась ваша карьера?

Г. А.: — Я делала небольшие инсталляции и оформляла выставки. В то время женщинам не поручали архитектурное проектирование. Свой первый заказ я получила лишь через десять лет после окончания института. Это был маленький домик недалеко от Милана, который, к сожалению, снесли пять лет назад.

Кто ваш кумир в архитектуре?

Г. А.: — Луис Кан.

А кого бы вы отметили среди современных архитекторов?

Г. А.: — Луис Кан — великий современный архитектор! Сегодня же архитектура слишком поверхностна.

За свою долгую карьеру Ауленти создала огромное количество красивых вещей: светильники, вазы, кофейники, чайники, столы, кресла и стулья. На выставке можно было увидеть ее элегантные настольные лампы и удивительный журнальный столик на четырех велосипедных колесах, смотрящих в разные стороны.

К сожалению, Ауленти не включила в экспозицию свои архитектурные произведения, посчитав их участие в выставке нескромным. Тем не менее по ее проектам построено множество вилл, магазинов, галерей, Студенческий центр под Турином, павильон Италии на выставке ЭКСПО-1992 в Севилье и железнодорожная станция Санта-Мария Новелла во Флоренции.

Однако известность в архитектуре Ауленти принесли интерьеры. Ею создано просто несчетное количество известных проектов внутренних пространств. Среди них — Галерея современного искусства в Центре Помпиду в Париже, палаццо Грасси в Венеции, Национальный музей каталонского искусства в Барселоне, оформление выставок в Лувре и Музее Гуггенхейма в Нью-Йорке. Стоит отметить и ее театральные декорации для спектаклей миланского театра “Ла Скала”.

Перестройка железнодорожной станции в центре Парижа в Музей д’Орсэ в 1980–1986 годах, где разместилась богатейшая коллекция импрессионистов, — самый значительный проект Ауленти. Он принес ей всемирную известность и орден Почетного легиона из рук Франсуа Миттерана.

Успех Музея д’Орсэ обусловлен мастерством Ауленти гармонично сочетать философию и принципы музейного дела. Музей для нее — место эффективного изучения, ускоритель накопления знаний, и его посещение — это работа. Задача же архитектора — найти принципы, стимулирующие восприятие человека. Д’Орсэ — один из наиболее удачных примеров использования таких принципов, как интеграция внутреннего и внешнего пространств и чередование зон отдыха с зонами движения.

Автор проекта отнеслась к историческому зданию, как к современному объекту. Композиционные принципы здесь базируются на контрастности, неожиданных противопоставлениях. Созданные Ауленти формы и элементы (башни, залы, лестницы, мостики, скамьи, светильники) — это не законченные образы, а скорее цепочка разрозненных частей. Все вместе они создают ощущение гармоничного целого.

Другая область дизайна, в которой Ауленти по праву считается непревзойденным мастером, — шоу-румы, которых она создала великое множество: в Брюсселе, Лондоне, Мадриде, Милане, Париже, Цюрихе, Буэнос-Айресе, Токио, Бостоне и Нью-Йорке. Их отличают смелые композиционные и экспозиционные эксперименты, где сам интерьер конкурирует с выставленными в нем предметами. В таких динамичных и многоплановых пространствах каждый экспонат возникает неожиданно и непредсказуемо, почти как мираж.

Ауленти по-прежнему много работает в своем собственном доме в Милане, где ей помогает коллектив архитекторов и дизайнеров, среди которых и ее внучка. В прошлом году Ауленти закончила реконструкцию Музея искусства Азии в Сан-Франциско, в котором раньше размещалась городская библиотека. Она решила отреставрировать ажурное барочное здание снаружи и использовать свою фантазию для радикальной реконструкции внутри. Мастер драматических интерьеров, подобно искусному хирургу, удалила блокирующие естественный свет перегородки и перекрытия, вызволив из полумрака замкнутый объем центрального холла. “Распоров” кровлю, Ауленти взгромоздила вдоль всего холла протяженный V-образный стеклянный плафон. Следуя собственной традиции, архитектор еще раз столкнула два разных мира, две разные эпохи, провоцируя нас на новое восприятие и полемику.

О чем еще мечтает архитектор Ауленти?

Г. А.: — Построить целый город. Но ведь это несбыточная мечта, не так ли?

Ауленти осуществила свою мечту — ее Музей д’Орсэ и есть целый город. Возможно, задумывая его интерьер, эта талантливая женщина решила взять реванш у архитекторов-мужчин и создать город в городе, где каждый проход — бульвар, а каждый зал — площадь. Роскошный стеклянный свод, возведенный в XIX веке, придает открытому интерьеру особую атмосферу театральности. Можно только гадать, каким был бы город, который мечтает построить Ауленти. Но тот, что она уже построила, не перестает удивлять.