Полуостров свободы

Шанс для архитекторов

Иногда кажется, что архитектурные критики любят курорт «Пирогово» даже больше самих его жителей. Еще бы, ведь столько лет подряд тут могли строить их любимые авторы. Те самые, кто лет 8-9 назад, в начале пироговского «пути», были профессионалами в самом расцвете сил, но зачастую почти без заказов. За редким исключением, им – представителям поколения, породившего «бумажников» (удивительных советских студентов, в начале 1980-х взявших высшие призы сразу в нескольких концептуальных
международных конкурсах вопреки логике жизни за «железным занавесом»), в начале XXI века Москва не давала шансов. Творческие концепции Бродского, Лабазова, Аввакумова слишком очевидно не соответствовали ни вкусу мэра, ни алчности бизнеса.

В такой ситуации «Пирогово» уже много лет в идеологическом плане представляется настоящим островом свободы (или, точнее, полуостровом – если в точности следовать географии). Недаром получение приза здешним «Домом-телескопом» на самом официозном московском архитектурном фестивале «Зодчество» СМИ расценили как проявление демократизации оного. Существование этого места все прошлое десятилетие доказывало, что даже при излишках таланта и неприспособленности к реалиям дикого капитализма талантливые архитекторы могут самореализоваться в нашей стране. И что если им это позволить, то проект все равно может оказаться популярным и не бездоходным. Что и констатировал другой приз международного конкурса Dedaloo Minosse, вручаемый за удачное сотрудничество клиента и архитектора. С одной стороны, этот мотив свободы вполне укладывается в логику столетней истории российского загородного пространства. Где из старых дач столько лет не выветривался старорежимный дух интеллигенции. Где новые дачники могли построить свой самопальный рай на 6 сотках в противовес столичному хаосу. В лесах которого диссидентствующие встречались, чтобы поговорить без прослушки. С другой – то все была свобода социальная и как бы общая, а тут профессионально-творческая. С ней сложнее – она стремится ограничить права клиентов, причем в данном случае таких, которые действительно могли бы позволить себе почти все. Однако первое, что тут было построено – эллинг и «гостевые домики». Лаконичные сооружения, по большей части не превышающие габариты 5х6х8 метров, зато выходишь из них, садишься в свою яхту и тебе открыты просторы. Не то что на подмосковных дорогах.

Организация  пространства

К вопросу о габаритах. Как показывает пример «Пирогово», архитекторы не особо пьянеют от свободы и даже способны сами обозначить себе рамки дозволенного. Что и было сделано Евгением Ассом, единственным проектировщиком более старшего поколения из работавших здесь. Он не просто разработал генеральный план для 100 га курорта и предложил полностью отказаться от классических заборов, но также прописал регламент застройки. Определил для каждого участка максимальное пятно застройки, минимальные расстояния от границы до здания, пределы высотности, запрет на вырубку деревьев и т.д. Все опробовал на себе – возвел один из «гостевых домиков» (его называют Б, или Бурый), разработал отличный арендный «Дом в лесу», сквозь террасу которого прорастает сосна.

Ограничения наложены на весьма живописное градостро ительное решение полуострова, «расплывшегося» жирной
кляксой между Безымянной и Тихой бухтами. Существующая структура курорта, хотя и успела несколько измениться со времен работы Асса, продолжает напоминать парк эпохи романтизма рубежа XVIII-XIX веков. Тогда архитекторы пытались симулировать нерегулярность дикой природы, отзвук идей высвобождения из оков французской регулярной планировки садов. И тут была одна хитрость – в таком парке обязательно очень четко выстраивали сценографию пространства. В результате за каждым поворотом открывался новый вид, который словно просился быть запечатленным, обрамленным и повешенным на стене. Своеобразный протофильм, растянутая в пространстве кинопленка, которую прокручиваешь ногами, проходя территорию тропинка за тропинкой. При таком подходе было очень важно правильно размещать парковые павильоны – так, чтобы они не просто стояли, а как бы случались в пейзаже. Вот и большая часть домов в Пирогово обнаруживаются вдруг: выглядывая из-за деревьев, ависая над прудом. Ощущение удивительное, учитывая, что площадь некоторых из них доходит до 2000 кв.м.

Конечно, важную роль тут сыграло решение об организации на территории гольф-поля с девятью лунками (одна плавающая). Оно обеспечивает то, что архитекторы называют – «воздух». Его как раз более всего не хватает в классических подмосковных коттеджных поселках – не занятого, свободного от всего и потому дышащего» пространства. Тут же эффект от него еще и усиливается за счет соседства с водной гладью водохранилища, давшего курорту название.

Проектировщики эту воздушную тему местами ловко подчеркивают. Как, например, в бане, придуманной Александром Бродским. Ее массивная крыша, словно оторвавшись от сруба парилки, воспарила над прозрачным остеклением второго этажа, которое из-за контраста почти не заметно. Похожий фокус сыграл и Тотан Кузембаев, разработчик основной массы зданий курорта. У него «держится на воздухе» обширная крыша Клубного дома – так удачно замаскированы молочным стеклом колонны.

Формы и имена

Причудливость архитектурных образов местной застройки – еще одна особенность «Пирогово», обеспечивающая сходство с паркостроением времен романтизма. Тогда на рубеже веков появилось такое явление, как фолли, или причуды – гроты, руины и павильончики необычного вида. Формообразование пироговского жилья завораживает, взаимодействие с природным окружением и попытки сохранения почти всех деревьев сказываются на очертании построек. В итоге, в отличие от московского нейминга, здешний – куда как оправдан: «Дом-мост» преодолевает всамделишный овраг, стена и крыша «Дома-ската» образуют общую криволинейную поверхность, а проемы «Дома с человеческим лицом» и правда складываются в смайлики на всех четырех фасадах.

Источник местного попустительства творческому самовыражению, по всей видимости, стоит искать в первой стадии развития площадки. Пока в «Пирогово» еще ничего нельзя было строить, с 2002 года по 2005-й тут успело состояться несколько сессий фестиваля «Арт-Клязьма». Эффектного художественного пленера с перфомансами, пространственными инсталляциями и лэндартом. Оказываясь на просторе, не ограниченные стенами галерей, художники создавали совсем иные работы. И уже тогда в ряды авторов фестиваля затесались те самые «бумажники», что было вполне органично – многие из них в 1990-е трудились именно на ниве современного искусства. Надо сказать, именно их работы в основном и остались до сих пор от фестиваля, как символы территории. Наверное, сработал профессиональный навык создания на века. Здесь по сию пору проходят выставки современного искусства в Клубном доме и, сезонно пустующем, эллинге. Их организация входит в концепцию сохранения доступности части территории для публичного посещения. Кроме вышеперечисленных пространств в нее включен пляж и Завидкин мыс с «гостевыми домиками» и рестораном «Кот Дазур». Общественная жизнь курорта включает также со-
ревнования по гольфу и регаты как взрослые, так и детские, проводимые среди юных воспитанников местной школы яхтенного спорта. Таким образом «Пирогово» формирует среду одновременно и на физическом уровне (здесь даже фонари не промышленного производства), и на социальном.

Да, и тут можно добавить ложку дегтя – мол, все равно, снаружи все обнесено забором и о посещении территории все же предпочтительнее договариваться по телефону. И вообще все это – развлечения не для бедных. С другой стороны, озеро начинается с капли. В таком-то варианте этот эксперимент до сих пор никто из подмосковных застройщиков не решается повторить. Ведь тут заказчик должен проявить себя не только независимым от стереотипов, но и личностью с высокой степенью внутренней свободы, чтобы позволить себе в наших условиях выстраивать проект «долгоиграющий» и развивающийся. Загадка, как тут сочетаются бесконечные изменения с цельностью образа в каждый момент существования. Вот кто бы мог подумать, что не хватало еще трех «Домиков-скворечников» (достроены в 2011 году). А они появились и оказались ровно на нужном месте, создав не просто новые арендные площади, а дополнительную визуальную и образную связь в местном ландшафте. Наверное, от того все еще не скучно писать об этом проекте, не скучно выводить его постройки в шортлисты всевозможных премий. Местная архитектура каждый раз умудряется удивить, понимаешь, что проектировщики обогащают не только локальную палитру. Вот листаешь книгу «Новое деревянное», вышедшую прошлым летом и посвященную современной российской архитектуре из дерева, – там 22 объекта из «Пирогово». Ощущение же навязчивости отсутствует. Каждый из них иной – отвечает на какой-то свой вопрос: конструктивный, отделочный, средовой. Вклад же архитекторов курорта в развитие методики работы с этим материалом уже два года удостаивается внимания жюри конкурса АРХИWOOD.