Строительство храма в конкретную историческую эпоху (World of design 1# 2001)

Екатеринбург - уральский город, где в 1918 году была расстреляна царская семья, и где, без всякой с этим событием связи, в 20-е годы шло активное конструктивистское строительство.

Грузенбергу не повезло в конкурсе. Его мавзолей-колумбарий, спроектированный в псевдоисторической манере, не был замечен жюри. Впрочем, не был реализован и победивший проект - конкурсов в то время было больше, чем строительных площадок и возможностей.

Несколькими годами позже Грузенберг (вообще говоря, весьма одаренный график) работал над серией литографий под названием "Строительство Храма в разные исторические эпохи". Один из листов этой серии представлял собой динамичную перспективу некоего сооружения, окруженного лесом строительных конструкций. Резкая штриховка, сумрачный фон, низкий горизонт, монументальная форма в сетке лесов - позволяли предположить, что перед нами архитектурная фантазия на тему одного из 7 чудес света. Дело, однако, оказалось проще - под видом грандиозного храма архитектор, выступавший в роли художника, изобразил свой скромный мавзолей-колумбарий, лишив его мелких деталей и масштабных ориентиров.
Но главное - это, конечно, леса. Строительные леса - временная конструкция из столбов, стоек с подмостками, связями и крепежными элементами, употребляемая в различных строительных работах. Покрывая, как марево, тело здания полупрозрачной оболочкой, леса и как раз делают его загадкой, мечтой. Пока здание в лесах, от него многое ожидаешь, когда леса сняты, мы в очередной раз обманываемся в чудесных ожиданиях.
Не-завершенность, как главная характеристика стройплощадки, тесно связана с не-досказанностью, свойственной эскизу, т. е. области творчества, где архитектор ближе всего к художнику. С появлением рабочих чертежей их пути расходятся. В незавершенности главное - процесс, а не результат; в недосказанности - наоборот, процесс замирает в предсказанном месте.
Бумажная архитектура - жанр концептуального проектирования в СССР 80-х годов, сконцентрировавший творческие силы целого поколения молодых архитекторов - история недосказанного. Не проекты - а эскизы проектов, не формы - а рассуждения о таковой. От эзотерической недосказанности один шаг до практической невостребованности. Бумажные проекты по определению, не нуждались в реальности, и она отвечала взаимностью.

Перестройка (очень архитектурный термин) изменила status quo бумажных архитекторов. Вместо единого заказчика на государственные деньги явилась шумная толпа частных клиентов, хрустальные дворцы и монументы 2001 года обернулись офисами и дачами с хрусталем и паласами. Путь Грузенберга от архитектурного проектирования к станковой графике проделывается этими архитекторами наоборот.
Но вернемся к лесам. В русском языке понятие лесов как строительной конструкции есть производная от слова лес, как совокупности деревьев, и леса - обширных его массивов. Лес - древнейшая мифологема - одно из главных мест пребывания сил, враждебных человеку. В дуалистической мифологии большинства народов противопоставление "селение - лес" - из числа из основных. Позднее эта оппозиция уступит место другой - "город - природа". Культурный герой стремится обезвредить стража леса, а сам лес вырубить для строительства в родном городе. В литературе и изобразительном искусстве образ леса как хаотической, лишенной органического единства лесной массы последовательно меняется на массу органическую - Храм Природы (опять храм), а в нашем столетии и вовсе становится воплощением многотрудных путей человеческого познания. Сравнение леса с городом, а жителей с охотниками в нем - изобретение XVII века, а к началу XX сравнение города с каменными джунглями становится уже газетным штампом.

Москва - столица России, прозванная за разностильную архитектуру и бесконечные пустыри деревней, сделала большой шаг к каменным джунглям. Бурно расцветает строительство банков, гостиниц и офисных зданий, половина города в лесах, защитных сетках и строительных заборах. Культурный герой победил, лес-город вырубается и идет на строительство города-леса. В этом экологически замкнутом цикле "лес - город - лес" образ Москвы - руины, проросший обильной растительностью, дополняется лесом строительным, такое уже случалось в ее истории, скажем, в годы бодрого коммунистического строительства в 30-х. Самый распространенный мотив обложек журнала "СССР на стройке" - деррик и строительные леса.

Но пришли новые хозяева, духами леса стали мэрия и частный капитал. При все еще муниципальной собственности на землю и стремительном развитии бизнеса с недвижимость союз бюрократа и бизнесмена напоминает знаменитую скульптуру Веры Мухиной 1937 г. "Рабочий и колхозница". В отличие от 20-х или от 80-х почти не стало конкурсов - заказы распространяются между номинальными хозяевами земли. Зато появились тендеры и соревнования инвесторов. Новая русская фауна должна была бы породить и новую флору, но в действительности мы наблюдаем шаманское вызывание genius loci, реставрацию забытых форм жизни и архитектуры. В центре Москвы, на Манежной площади - огромный котлован, в котором должен вот-вот возникнуть крупнейший в городе торговый центр, "чрево Москвы". Котлован еще и крупнейшая экономическая воронка для частных инвестиций. Археологические раскопки, ведущиеся одновременно со строительными работами, вскрыли существование старых торговых рядов в толщине культурного слоя. Кажется задним числом, что не было необходимости проектировать современный торговый центр - нужно было откопать старые торговые ряды. Так архитектура приобрела черты археологии.

В 10 минутах ходьбы от Манежной площади - другая стройплощадка. На месте бывшего Храма Христа Спасителя, взорванного в 1931 г., позднее недостроенного Дворца Советов (отдельные его конструкции возвышались на 100-метровую высоту), позднее общественного бассейна, сегодня строится Храм Христа Спасителя. Ударная стройка должна быть завершена к 850-летию города. Опять храм, опять краны и строительные леса, снова реставрационный пафос по современным технологиям, столбенеющие прихожане в ожидании чуда.

Пара-оппозиция "Храм торговли в котловане - Храм духа вместо котлована" тоже из замкнутого цикла. Ничего из ничего не возникает, что где в природе прибавится, .столько же где-то и убудет. Под окнами дома, где я живу, на Гончарной набережной с видом на Кремль появилась строительная площадка. В одну ночь была вырублена роща из 50 деревьев, потом срыт холм, на котором росла роща, потом появился строительный карьер, все те же археологи, древние кладки слободы гончаров, потом все было залито бетоном и началось возведение этажей. Ведется строительство банковского здания, строители работают день и ночь. Я снова надеюсь на чудо, молюсь, чтобы новый банк, когда снимут леса и заборы, не закрыл вида на Котельническую высотку и Кремль.

P.S. Текст этот был написан семь лет назад по заказу одного японского издательства. Чуда не случилось - вид на Кремль был вскоре надежно закрыт. Ассоциация города с лесом-зоопарком подтвердилась работами скульптора Церетели и всей деятельностью московской мэрии. Архитекторы не высовываются, даже 'ау!' крикнуть боятся - съедят.