Банк и его баночка. У семи нянек дитя с красивыми глазами или Неисповедимы пути рождения шедевров

Ведь вот как она возникает на Западе? Приходит, например, банк к модному архитектору и говорит: "Хотим красивый офис. Функции такие-то, бюджет такой-то". Архитектор собирает фантазию в кулак, рисует, потом зовет строителя. Скучный в общем-то процесс, типовой. То ли дело у нас!

Стоял себе на улице Ефремова, за Дворцом молодежи, дом. Так себе домик, 60-х годов, каркасно-панельный, невзрачный и неудобный. Сидел в нем некий институт, а в начале 90-х дом купил "Нефтехимбанк" и заказал архитектурному бюро "АБВ" проект реконструкции: так, чтоб площадь здания стала в полтора раза больше, облик - посовременнее, ну и для работы чтоб было удобнее.

Стоял бы он в центре - снесли бы его, как гостиницу "Интурист" и построили бы нормальное новое здание. Но тут и место было поскромнее, и задачи, и бюджет. Потому и решили обойтись реконструкцией. С задачей по улучшению быта трудящихся толком справиться, правда, не удалось. Этажи не разгонишь, поэтому помещения так и остались маленькими и темными, а коридоры - длинными и узкими. Оставалось уповать на внешний облик.

Стены, как полагается, затянули зеркальным стеклом, расчертили их штукатурными пилонами, разбросали по фасаду декоративные нашлепочки-конвертики, опоясали дом белоснежным козырьком. Самой же оригинальной затеей было пристроить к углу дома эдакий "эркер" (терминология авторов), который, конечно, никакой не эркер, потому что не висит, но его прилипание к углу так своеобразно, что слово другое действительно придумать трудно. Еще авторы полагали, что "тяжелая поступь 9-метровых арочных проемов сообщает зданию респектабельность, а ностальгические мотивы вызывают в памяти образы московских высоток 50-х годов".

Ну, а чтоб никто не сомневался, что это высотка, дом решили увенчать башенкой. А дальше началось самое смешное. Если разложить фотографии, фиксирующие процесс, то все вроде бы все логично: вот башни нет, вот появляется ее куб-основание, а вот и сама пирамидка. Но фокус в том, что на самом деле фотографии должны лежать в обратном порядке! Сначала была башенка-пирамидка: так полагалось по канонам "московского стиля". Но доделать ее не успели: случился кризис. После него стало ясно, что с игрой в старину пора кончать, и от башенки остался каркас в форме куба. И простоял так год, претендуя на самоценность. Потом исчез. Крыша пустовала еще год, и наконец увенчалась уже совсем другой башней - хай-тековской, в стиле Нормана Фостера. Эволюция московской архитектурной моды отразилась тут как в капле воды.

Но дело, конечно, не в моде. Возникновение последней версии башни связано с появлением у дом нового хозяина - компании "Никойл". Любопытно уже то, как конкуренция нефтяных магнатов отразилась на архитектуре. У компании "Лукойл", например, тоже есть офис с башней - на Тургеневской площади. История той башни не менее драматическая, и кто ее автор - уже не поймешь. Ужасный сам дом построил в 80-е годы талантливый когда-то зодчий Феликс Новиков. Пытался сделать его еще выше, но персек горкома партии Виктор Гришин здание урезал. Был тот дом из красного гранитного щебня, а в дыре под башней мыслилась некая скульптурная композиция. Потом Новиков уехал в Америку, дом купил "Лукойл", побелил в соответствии с пожеланием мэра, а в дыре вырастил эдакое соцветье сталактитов в исламском стиле. Вероятно, эта ассоциация должна была каким-то образом символизировать нефтяное могущество компании, но после известных событий тема стеклянной башни, скорректированной чем-то исламским, рождает не самые радужные мысли. Так что башня "Никойла", смутно напоминающая буровую вышку, в качестве символа смотрится куда выгоднее. Не говоря уж о том, что Феликс Новиков, когда увидел свой дом таким залакированным, от авторства отказался, а такое в истории русской архитектуры случалось лишь раз - со стоящим почти напротив зданием Центросоюза, от которого, увидев все поправки, отказался великий Ле Корбюзье.

В нашем же случае от авторства никто не отказывался, наоборот: авторов скопилось огромное количество. Потому как водружением вышки история здания не закончилась. Изначальной башне (пирамидке на кубе) отвечал объем входной группы - ровно в тех же формах. Когда же башня стала круглой и железной, входную группу тоже решили переделать - ей под стать. Кроме того, заказчик желал более пафосного подъезда к своему зданию, для чего хотел пробить диагональ со стороны Комсомольского проспекта. И этот замысел требовал некоего шарнира, на который могла бы быть соориентирована ось: на кубик она не ложилась. Так у Никиты Бирюкова из "АБВ" появилась идея круглой формы, фамильярно выражаясь - банки. На которой еще планировали сделать экран с биржевыми сводками. Каковых кривых экранов, кстати, в мире всего два или три.

Но придумать "банку" - это пол-дела. Чтобы она засияла так, как сияет нынче, надо было тщательно ее построить. А теперь, что называется, следите за моими руками. Генподрядчиком реконструкции является прописанная во Франции строительная фирма "Буигстрой". Она передает подряд фирме, которая делала инженерию в здании еще на предыдущей стадии реконструкции - российско-французской компании "МК-3". Те обращаются к самым разным русским архитекторам, которые наперебой рисуют эскизы "баночки". Наконец, работа попадает в московское бюро "Попов и архитекторы", которое делает посмледние штрихи и снова возвращает проект в "АБВ" для согласования. Выпуск рабочей документации и авторский надзор снова ведут "Попов и архитекторы" вместе с десятком подрядных организаций из Франции, Италии, Турции и России: "банка" обретает сиятельный хай-тековский класс.

В чем суть проблемы? Невзирая на то, что в России очень любят термин "хай-тек", делать его по-настоящему здесь почти не умеют. Хай-тек - это ведь не просто сочетание стекла и металла. Это, прежде всего, их качественное соединение. Это высокие технологии, которые позволяют делать сооружение одновременно легким, но прочным, прозрачным, но защищенным. То есть, красоту хай-тековского здания определяет не его форма, и не материалы сами по себе, а именно стыки, сочленения, детали. Если же свинтить стекляшки с железками кое-как, то получается не хай-тек, а ларек в подземном переходе.

Здесь же все запчасти подбирались очень тщательно. Сначала на заказ были сделаны сложные стеклопакеты. То, что они непробиваемы автоматной очередью, это само собой разумеется. То, что они красивы (стекло зеленое поляризованное) - приятно. То, что они гнутые, это уже интереснее: в Москве, как правило, кривое только прикидывается кривым, а на самом деле - плоское. Но главное, что эти стеклопакеты снабжены очень хитрыми защелками, позволяющими делать стык невидимым. Этого в Москве практически нет: во всех витражах раскладка наружная, а значит, видна металлическая полоска. То есть, везде шов, а здесь - щель. Это, конечно, мелочь, но именно эти мелочи и определяют хай-тек. И только с таким вниманием к детали, какое обеспечила здесь фирма "Биконтракт", можно на что-то претендовать.

Но так просто хай-теку в Россию не прорваться. Ведь что в хай-теке главное? Не экономить. А у нас если в каком месте прибыло, то в другом необходимо убавить. И в стены интерьера вместо влагостойкой фанеры строители кладут МДФ - жеваную такую бумажку типа оргалита. Панели моментально впитали влагу и уже через месяц стали плавно отслаиваться... Но в интерьере этот ляп превращается в мелочь - потому что все внимание забирает на себя настоящее искусство. И это тоже наше ноу-хау: компенсировать технические огрехи полетом художественной мысли. Куратор процесса со стороны "Никойла", издатель и архитектор Рэм Хасиев, приглашает к оформлению интерьеров (которыми в целом занималась парижская фирма "Интерарт") известного художника баталиста-мариниста Александра Пономарева. Тот делает уникальную инсталляцию "Аква-стена": внутри прозрачной акриловой призмы, по которой снаружи стекает вода, стоит несколько прозрачных колонн, внутри которых, в свою очередь, как в сообщающихся сосудах, то подымаются, то опускаются колонны воды. Инсталляция несколько месяцев собирает восторженные отклики в Музее науки и техники в парижском парке Ля-Вилетт, затем приезжает в Москву и обретает последнюю прописку в интерьере нашей "баночки".

Постепенно весь интерьер начинает складываться как фон к этому шедевру. В другом конце зала плавает в своем "аквариуме" отисовский лифт. Эта цилиндрическая колба кроме того, - еще и рифма к цилиндру самой "баночки". В сияющем полу отражается "аква-стена", а все это вместе отражается в потолке из черного стекла. В клиентских залах логично возникают круглые столы и прозрачные перегородки. Полоски же на перегородках повторяют рисунок "ребер" на фасаде "банки", которые, в свою очередь, защищают с тылу рецепцию, создавая ее работникам психологический комфорт. Неявности входа на фасаде отвечают турникеты, спрятанные за туманной ширмой "аква-стены", а равно и закамуфлированная под стену дверь в кассовый узел.

Итого: в Москве появился настоящий хай-тек. Пусть очень маленький, но зато очень качественный. А участвовали в его создании пять стран и три десятка архитекторов...