Мондриан аквариум

На рекламном щите - необычной конфигурации объем, торцы которого затейливо искривлены, а три секции здания скачут по высоте, как столбики диаграммы в стране с неустойчивым ВВП. Фасады (тоже как в диаграмме) - разного цвета: голубой и оранжевый. Однако, называется дом не «Диаграмма», а «Панорама» - потому что представлял из себя один сплошной застекленный балкон.

Собственно, именно эта фишка - панорамное остекление - и позволяет новой версии дома сохранять свое гордое название. Более того: если в первом варианте у дома все-таки были небольшие кусочки матерьяльности (зеленые простенки, разграничивавшие секции и квартиры), то теперь он обесплотел вконец и превратился в настоящий аквариум.

Такого - чтобы у жилого дома вообще не было стен - Москва еще не знала. Естественно, как всякий смелый эксперимент, это вызывает вопросы. И если на вопрос о надежности стеклянной стены (то есть, о возможных протечках, промерзаниях, теплопотерях и т.д.) ответом может служить сертификация и мировой опыт, то на вопрос о психологической готовности жильцов к такой «открытой жизни» ответ не так очевиден.

Вроде бы все прекрасно: входишь в квартиру - а у тебя в ней Москва от пола до потолка. Море света, море воздуха, море видов - полный кайф. Но дом-то невысокий (всего 12 этажей), да и окрестности не то чтоб экстра-мега-ви-ай-пи. С одной стороны, конечно, костел, но с другой - еще не ликвидированный завод, а с третьей - громадный кирпичный «дом-арка» тех же, кстати, архитекторов.

Возможно, конечно, это дело привычки. Американские жилые небоскребы устроены точно так же, невзирая на плотность застройки, да и в тесной малоэтажной Голландии живут безо всяких занавесок. Другое дело, что всякое архитектурное новшество русский человек норовит подмять под себя с шутками и прибаутками. Балкон непременно остеклит, а то еще и батареи туда выведет, зимний сад превратит в огородик, а террасу пентхауса засадит картошкой.

Сознавая такую опасность, архитекторы постарались сделать дом максимально вариативным. Шаг стоек по фасаду рассчитан так, чтобы предусмотреть все возможные варианты планировки: то есть, создатель будущего интерьера будет не ломать, а только выбирать. Сама стеклянная стена тоже набрана из небольших модулей, которые в принципе можно заменить простенками. Да и стекло отнюдь не однородно. Прозрачные фрагменты соседствуют с эмалитом, а тонированные имеют разные оттенки голубого и зеленого, поэтому внутри ты не так уж и беззащитен, как можно подумать.

Но и снаружи эта цветовая раскладка работает весьма удачно. Если в первом варианте дом был просто разноцветно-веселеньким, то теперь он стал весьма изысканным. Плоскость стены превратилась в эдакий «тетрис», по которому в разных направлениях скользят прямоугольники разного цвета и разной толщины - ну чистый Мондриан. Причем, весь этот калейдоскоп - не какая-нибудь цветная пленка, а настоящее закаленное стекло, крашеное в массе. Поэтому в разное время года и суток дом будет выглядеть по-разному; он будет жить, играть, меняться, а порой и растворяться в разнохарактерной среде.

Конечно, можно сказать, что все это уже было - да хоть в «близнецах» гостиницы «Аэропорт»: те же призмы, то же сплошное остекление, тот же зеленый эмалит. Но и новые венские «близнецы» Массимилиано Фуксаса тоже вроде бы не прорыв, а вот поставил он их под углом друг к другу - и получил новое качество. Так и тут: вроде бы и форма стандартная, и материалы, а вещь получилась люто неординарная. В каком-то смысле - развитие архитектурного шестидесятничества, разве что лифт приходит тебе прямо в квартиру.

Жаль, конечно, что не удалось уйти от «коробчатости» модернизма, и что дом оказался тривиальным параллелепипедом. Но зато тут мы имеем новость социального плана: первый случай понижения этажности новостройки по доброй воле застройщика. Обитатели «дома-арки» были сильно обеспокоены растущим у них под боком соседом (хоть и прозрачным) и два этажа было срезано. Ну а затем, чтобы сохранить требуемый выход площадей, пришлось изменить и оригинальную форму дома.

Однако, кое-что осталось. Торцевая «кривуля» переехала в центр здания и разрезала его пополам. И теперь в этот проем прекрасно виден костел на Большой Грузинской. Понятно, что дырка эта находится ровно напротив дырки «дома-арки», и весь пафос панорамных видов нанизывается, таким образом, на сочиненную архитекторами ось. А коммерческая «примочка» оказывается производной от градостроительной доминанты.