Я хотел бы сделать больше

Так уж случилось, что смена руководства САР произошла в разгар экономического спада, существенно отразившегося на строительной отрасли. С одной стороны, это хорошее время для того, чтобы затевать перемены, с другой – на пути к достижению целей неизбежны трудности, которые сегодня испытывает и Союз архитекторов России. Несмотря на это в Союзе развернута деятельность по многим новым направлениям, оказывающим непосредственное воздействие на состояние архитектуры и профессионалов, занятых в этой сфере. Чтобы узнать обо всем из первых рук, редакция попросила об интервью Президента САР Андрея Бокова.

– Новое Правление развернуло деятельность по многим вопросам, затрагивающим интересы архитектурного сообщества. Решение каких задач вы назвали бы приоритетными?

– Все направления деятельности, которые были заявлены на съезде, не утратили актуальности, я могу только напомнить, о чем речь. Прежде всего, это законотворчество – то, что определяет сегодня состояние профессии извне. Не покидает ощущение, что те законы, которые сегодня формируют нашу жизнь, не гармонизированы и не подчинены общей идее. Тем не менее, все это имеет определенный смысл: чиновничество стремится к максимальному контролю, исключению профессионального сообщества из диалога и, прежде всего, из процесса принятия основополагающих документов.

Наиболее вопиющим примером является пожарный регламент. Вопреки призывам Президента (РФ) к модернизации, мы получили документ крайне реакционный и архаический. Спроектировать в соответствии с этим законом современный дом невозможно. Последствия предсказуемы: для того чтоб выйти из-под действия этого закона, будут предприниматься шаги, порождающие коррупционную атмосферу. Корректировка, изменение подобных документов является сегодня одним из основных направлений нашей деятельности. Практически речь идет о сохранении профессии и о сохранении нормальных условий ее существования.

Другая область – это внутреннее строительство Союза. В условиях кризиса оно чрезвычайно затруднительно в связи с недостаточностью средств. Источники поступления средств, на которые Союз вел свою уставную деятельность, т.е. крупные выставки, членские взносы, спонсорские пожертвования, утрачивают свою эффективность. Это означает, что нам надо искать новые пути, новые формы работы. Прежде всего, это деятельность, связанная с оказанием услуг, крайне необходимых сегодня обществу и государству. Мы намерены, по примеру зарубежных союзов, заняться формированием того, что называется «зеленым» сознанием, того, что в конечном счете должно способствовать изменению крайне отсталой нормативной базы, внедрению «зеленых» технологий и принципов нового урбанизма.

– С начала года в России произошел окончательный переход на саморегулирование. Ваше отношение к этому? Поменялось ли оно как-то с момента принятия закона о СРО?

– С момента перехода на саморегулирование я говорил о том, что СРО – это сугубо отечественное и временное явление, подобное в этом смысле лицензированию. У нас оно не продержалось и пятнадцати лет, выявив огромные возможности для коррупционных проявлений, для разрушения нормального климата, нормальных условий проектирования и строительства. Подобная же опасность существует и в отношении СРО. Прошло сравнительно немного времени, а уже появились СРО, которые веером раздают допуски на разные виды работ, получить которые ничуть не сложнее, чем лицензию. Это означает открытый приход на рынок тех самых псевдокомпаний, которые разрушают всю картину, весь ландшафт нормальной практики. Те, кто сегодня по 94-ФЗ снижают на 60–70% стоимость работ и в 2–3 раза сокращают их продолжительность, все имеют допуски. При ближайшем рассмотрении эти компании не в состоянии справиться ни с одной из задач, за решение которых берутся, поскольку созданы для другого и ориентированы на другие схемы. Корабль СРО уже дал течь.

Возникают и другие вопросы, например, как будет взыскиваться ущерб в отношении третьих лиц? Техника не прописана и не ясна. У СРО есть два направления движения: в сторону развития системы страхования и в сторону превращения еще в одно министерство. Второе противоречит самой идее саморегулирования, подменяет ее привычным жестким регулированием, но, к сожалению, становится реальностью. Система страхования не развивается, страховщики не склонны к нормальной работе, той, которую ведут страховые компании во всем мире. И, наконец, наше законодательство настолько запутано, что попросту исключает адекватные условия и для страховщиков, и для страхователей. Будь у нас нормальная система страхования, никому в голову не пришла бы система СРО.

– В связи с переходом на саморегулирование остро встал вопрос профессиональной аттестации. В чем вы видите необходимость получения аттестатов, подтверждающих квалификацию архитекторов?

– Не может быть так, чтобы в стране, где существует на порядок меньше архитекторов на тысячу жителей, чем в любой европейской стране, существовало такое огромное количество проектных организаций. Мы считаем, что единственным выходом из нынешних тупиков СРО является подготовка и проведение профессиональной аттестации архитектора. Это способ защиты и профессионалов, и общества. Такова мировая практика.

На первом этапе аттестация должна охватить тех, кто занимается реставрацией и вопросами территориального планирования, что не предполагает объединение в СРО юридических лиц. Здесь число грамотных специалистов ничтожно мало, и в интересах дела, в интересах защиты отечества нам необходимо проводить аттестацию людей, реально способных выполнить эту работу. В эпоху лицензирования зарегистрированных, официально получивших разрешение на реставрационную работу компаний превышало в разы количество подготовленных для выполнения этих работ специалистов. Сегодня мы рискуем получить тот же результат. А потому мы будем настаивать на аттестации физических лиц. Такова позиция Союза, это то, что соответствует правоприменительной практике во всем мире.

– В области законотворческой деятельности что предстоит сделать в первую очередь и какие для этого у Союза есть возможности?

– Главный закон из тех, что вызывают наше беспокойство и в корректировке которых мы участвуем – это Градкодекс. Он первый, потому что определяет сам факт существования СРО, состояние нормативной базы и многое другое. Это 94-ФЗ, применение которого в его нынешнем виде, без понятия о демпинге, без требований предквалификации участников, абсолютно убийственно для всей сферы проектирования. Это закон о социальнозначимых общественных организациях, к которым относится, безо всякого сомнения, наш Союз. Это закон о культуре, который сейчас готовится Думой и который, в том числе, будет касаться статуса творческих союзов, статуса творческой личности. Это будет еще один инструмент, который поможет вывести нашу практику из-под действия 94-ФЗ и обеспечит поддержку того, что называется достойной материально-технической базой организации.

Одним из тяжелейших следствий законодательной неразберихи является несовершенство нормативной базы. Авторитетной экспертной оценкой этой базы можно считать переход Белоруссии на адаптированные германские нормы.

Документы территориального планирования в большинстве муниципальных образований попросту отсутствуют, и никто не заботится о формировании профессионального сообщества, которое в состоянии было бы грамотно заниматься подготовкой этих документов. А в итоге даже состоявшийся документ едва ли будет полноценным.

Сегодня Союз установил контакты с комитетами Государственной Думы по строительству и культуре, в которых формируется законодательная база. И депутаты склонны прислушиваться к нам. Мы выстраиваем отношения с аппаратом премьер-министра, с правительством. Мы будем этим заниматься до тех пор, пока не получим какой-то результат, необходимый не столько нам, сколько обществу и стране.

– С целью популяризации архитектуры среди широких кругов российского общества и повышения авторитета архитекторов Союз выстраивает диалог, в том числе, с региональными властями. С чем мы выходим в регионы?

– Архитектура никогда не была вытеснена в такой степени, как сегодня, из сознания людей, стоящих у власти. Строительство и архитектура не являются приоритетами, хотя все те задачи, которые квалифицируются как приоритетные – преодоление существующего инфраструктурного кризиса, обеспечение доступным и качественным жильем и т.д., без архитектуры не решались никогда и не могут быть решены. Но эта простая мысль многим по-прежнему не ведома. Стоящие у власти люди, которые понимают роль, значение территориального планирования, архитектуры, сегодня редки. И это при том, что обеспечение населения жильем – следующий по значимости социальный вопрос за обеспечением продуктами питания. Мы, наконец, сумели накормить народ, давайте теперь дадим людям жить в достойных условиях. Будущее страны зависит от будущего наших городов и сел. Картины трущоб, сгорающих и сметаемых паводками, населенные места без инфраструктуры, водопровода и канализации,- наша общая беда, наш общий позор.

Но запустить процесс оздоровления городов без профессионального сообщества невозможно. Руководство целого ряда регионов страны это прекрасно понимает, и именно с такими регионами Союз склонен поддерживать самые тесные отношения. Мы выступаем с предложением о создании центров модернизации строительной и проектной сферы. Назовем это «дом архитектуры», который должен быть выстроен по проекту, выбранному на открытом конкурсе, сопровождаемом публичными обсуждением. Он станет демонстрацией достижений в области строительства: с использованием новейших инженерных систем, «зеленых», энергосберегающих технологий, демонстрацией надежной и эффективной эксплуатации.

Наша мечта сделать дом, который стал бы художественным открытием, опережал время, выводил на новый уровень строительство, который открывал бы иные горизонты и задавал новые ориентиры. Создавал новое, яркое и привлекательное лицо города и страны.

– Профессиональное образование – еще один предмет заботы Союза. Что сейчас происходит в этом направлении?

– Все, что происходит в этой сфере, вызывает нашу крайнюю обеспокоенность. Это организационный и технический разрыв между учебными заведениями и институтами практики. Это те изменения, которые сейчас происходят в связи с ориентацией на так называемые болонские стандарты. Это сложности трудоустройства молодых людей и отсутствие механизма естественного нормального перехода от периода обучения к практике. Создание механизма, который будет охватывать все заинтересованные группы: студентов, молодых архитекторов, преподавателей, руководителей проектных организаций, является одной из основных задач. Мы не можем терять уникальное лицо наших архитектурных школ, в конечном счете, создающих то, что является частью нашей культуры.

Вместе с тем мы не наблюдаем внятных изменений в сфере образования. Круг людей, которые всю жизнь занимаются только преподаванием, необходимо радикально расширить за счет практикующих архитекторов. Это возможно путем создания инструментов стимулирования преподавательской деятельности, в том числе, достойной оплаты труда. В мире существует очень мощный инструмент, обеспечивающий связь школ и практики, – квалификация профессиональными союзами программ и деятельности архитектурных вузов. Опираясь на эту квалификацию, школы могут развиваться и обеспечивать приток учащихся, профессоров и преподавателей. Подобную практику необходимо привнести в Россию.

– Как в целом вы оцениваете деятельность нового Правления САР? Почему?

– Я не могу оценивать деятельность Правления, это задача других. У меня есть масса претензий к себе, к своим коллегам. Я хотел бы сделать больше.

Сейчас внешние обстоятельства нашей жизни, в которых существуют и Союз, и профессия, в целом, крайне неблагоприятны. При этом не надо забывать, что Союз – одна из самых устойчивых в нашем отечестве общественных структур, которая прошла тяжелейшие испытания временем. Когда мне говорят о том, что он устарел, я напоминаю, что ему 150 лет, что он часть Международного союза архитекторов. Союз может менять формы деятельности и приоритеты, но при любых властях, при любых правительствах и общественных формациях объединение профессионалов в интересах сохранения профессии и ее защиты от непрофессионалов будет необходимо.