Завершая первый год существования, Школа наследия решила не провожать его, а сразу встретить следующий. Для русской культуры он станет годом Карамзина, его 250-летия.
В блиц-конференции примут участие преподаватели Школы — автор книги «Протяжение точки. Карамзин и Пушкин» Андрей Балдин, директор музея-усадьбы «Останкино» Геннадий Вдовин, автор проекта реставрации усадьбы Вяземских – Карамзина в Москве Татьяна Беляева, основатель проекта «Москультпрог», историк-урбанист Сергей Никитин (Веронский университет) и другие.
Нас ожидают:
премьера анимации, посвященной европейскому путешествию Карамзина;
открытие (или изобретение?) нервов в лоне сентиментализма;
натурные и архивные открытия в доме Вяземских;
поиск Лизина пруда и история установки памятника… Бедной Лизе
и многое другое.
Андрей Балдин:
…У него были свои собственные запад и восток. Его так же интересовала Европа, ее интеллектуальный опыт и новые технологии бытия, как и Азия с ее глубинными устроениями, которые понятны ему как Кара-мурзину, потомку заволжских татар. Мы теперь толкуем объемную фигуру Карамзина по-разному, согласно своим актуальным предпочтениям, и Карамзин выходит у одних новатором и европеистом, а у других «азиатом» и консерватором. Он был более чем то или другое. Карамзин был цел, он бытовал в пространстве. Это определяло свободу самооформления, которой он дорожил и которую хорошо прятал. Таким был поход Карамзина в Европу в 1789-1790 годах. Его «двоение» по дороге — надежда на Европу и разочарование в ней — являются важным связующим каркасом «Писем русского путешественника», книги полузабытой и не вполне разобранной по сей день.
Татьяна Беляева:
…Когда задний и торцевой фасады были расчищены от штукатурки, я была поражена, насколько наличники парадного этажа оказались близки стоящим неподалеку, в начале Остоженки, «Красным палатам». Их декор, обнаруженный в 1972 году, имеет уникальные элементы, например, слегка несоразмерные «подвески» в нижней части наличников, составленные из кирпичных треугольников и полукругов. Здесь мы нашли точно такие же – деталь настолько узнаваемая, что можно не сомневаться в участии одних и тех же мастеров. Похоже, что мы и лестницу в несохранившийся деревянный этаж нашли, подобную той, что есть в Красных палатах.
Геннадий Вдовин:
Секретарь Екатерины Храповицкий записывает в своем дневнике фразу императрицы, сказанную ею в «задумчивом рассеянии»: «Какое меланхолическое время: трое зарезались». И продолжает, поясняя: «Это из семидневного рапорта губернаторского, и сказано в отношении к собственному беспокойству». Это здоровый взгляд румяного сангвиника с какого-нибудь портрета Левицкого на всех этих малокровных, на всех этих новых людей с их истериками, аневризмами, будуарами, минеральными водами, нервами, припадками… « В домах появились диваны и будуары, а с ними… — истерики, мигрени и спазмы», — пишет злоязычный С.Н. Глинка.
Сергей Никитин:
Как-то осенью 2006 года творческая группа «Москультпрог» провела публичную образовательную и исследовательскую прогулку-семинар вокруг Симонова монастыря. Около 150 участников и несколько съемочных групп ТВ изучали топографию знаменитой повести Карамзина «Бедная Лиза». В заключение состоялся перформанс - открытие памятника Бедной Лизе. Когда упало покрывало… В общем, трагический романтический конец получил новое осмысление.
Наследие