Описанные в предыдущем очерке модели, искавшие приемлемую форму организации городской жизни в условиях индустриализации и гиперурбанизации, исходили из сложившегося к тому времени понимания города как застывшей, замкнутой в себе системы. Они если и предусматривали развитие, то лишь относительно небольшое, в ограниченном какими-то рамками пространстве, и лишь количественное, за счет территориальной экспансии (как в американской модели) или за счет наращивания элементов агломерации (в модели города-сада). По сути, такие взгляды не уходили далеко от доиндустриального понимания планирования города как проекта, который завершается в момент завершения его реализации, в то время как город продолжает развитие и после этого. В ситуации, когда города существенно не изменялись веками, такого проекта было достаточно, в новых же условиях успешной моделью могла быть только такая, которая предлагала бы не финализированный проект, но программу развития.
В становлении хорошо известной нам модернистской градостроительной модели, содержащей такую программу, ключевую роль сыграл французский архитектор Тони Гарнье, предложивший в 1904 году концепцию «Промышленного города» [1]. Во время обучения в Школе изящных искусств Гарнье изучал, в том числе, и программный анализ, что, видимо, повлияло на его взгляды. Гарнье впервые предусматривает возможность самостоятельного развития каждой из частей города в зависимости от изменяющихся городских потребностей. В его проекте территория поселения четко разделяется на городской центр, жилую, промышленную, госпитальную зоны. «Каждый из этих главных элементов (фабрики, город, больницы) задуман и отдален от других частей так, что его можно расширять» [2].
Александр Ложкин (выступление на Градостроительном форуме). Фотография предоставлена автором
«Промышленный город» Тони Гарнье, 1904-1917
Гарнье не так известен, как другой француз – Ле Корбюзье. Но именно Тони Гарнье почти за тридцать лет до принятия Афинской хартии предложил принцип функционального зонирования, ставший на многие десятилетия догмой модернистского градостроительства. Корбюзье, несомненно, был знаком с идеями Гарнье и даже опубликовал в 1922 году в своем журнале L'Esprit Nouveau фрагмент из его книги. И именно Корбюзье мы обязаны повсеместному распространению этой идеи.
«Современный город» Ле Кробюзье, 1922
Вдохновленный идеями Гарнье, Бруно Таута [3] и американскими городами с их прямоугольной планировочной сеткой и небоскребами, Ле Корбюзье в опубликованной в 1922 году книге «Современный город» предложил концепцию поселения, состоявшего из двадцати четырех 60-этажных административных зданий, окруженных парком и 12-этажными жилыми домами. Эту модель Корбюзье широко пропагандировал, предлагая её для реконструкции Парижа, Москвы и других городов. Впоследствии он модифицировал её, предложив линейное развитие города [4] и отказавшись от первоначального периметрального жилого блока в пользу более свободного расположения застройки. Его «Лучезарный город» (1930) был зонирован параллельными лентами, образовывавшими зоны тяжелой промышленности, складов, легкой промышленности, рекреационную, жилую, зону гостиниц и посольств, транспортную, деловую и города-спутники с воспитательными сооружениями.
Ле Корбюзье. План Вуазен для Парижа, 1925
Ле Корбюзье. Проект реконструкции Москвы, 1931
«Лучезарный город» Ле Корбюзье, 1930. Иллюстрация с сайта www.studyblue.com
Рассматривая дом, как машину для жилья, функционирующую по заложенной в неё программе, Корбюзье и город рассматривал как механизм, который должен лишь четко осуществлять запрограммированные функции. При этом, к происходящим в городе процессам он относился утилитарно, не учитывая возникающие сложные взаимодействия между ними и генерацию новых городских процессов в результате таких взаимодействий. Как и любая механистическая модель, эта стремилась к упрощению. Лишь со временем стали очевидны негативные последствия подобного упрощения.
«Лучезарный город» так никогда и не был построен, но пропагандируемые Корбюзье идеи были широко распространены и легли в основу многих проектов, в том числе реализуемых в Советском Союзе. Достаточно сравнить план «Современного города» и генплан соцгорода левобережья Новосибирска или сопоставить образный ряд того же «Современного города»с обликом новых советских городов и микрорайонов 1970-х годов.
План «Современного города» Ле Корбюзье (1922) и генеральный план левобережья Новосибирска, 1931. Из кн.: Невзгодин И.В. Архитектура Новосибирска. Новосибирск, 2005. С. 159
Сопоставление образных рядов «Современного города» Ле Корбюзье (1922) и Набережных Челнов (СССР, 1970-е)
Идеи функционального разделения городских территорий были догматизированы в утвержденной в 1933 году IV Международным конгрессом современной архитектуры CIAM Афинской хартии. Документ, принятый на пароходе «Патрис», содержит 111 пунктов, из которых, с учетом последовавших событий, наиболее важными представляются два:
Свободно расположенный в пространстве многоквартирный дом – это единственно целесообразный тип жилища;
Городская территория должна чётко разделяться на функциональные зоны:
жилые массивы;
промышленная (рабочая) территория;
зона отдыха;
транспортная инфраструктура.
Эти принципы начали широко применять в западной градостроительной практике во время послевоенной реконструкции европейских городов. В Советском Союзе они были взяты на вооружение лишь в первой половине1960-х в период хрущевских времен взамен доминировавшей до того времени концепции социалистического расселения, предполагавшей преимущественно строительство рабочих поселков при производствах. Разработанная европейскими архитекторами с социалистическими взглядами, модернистская градостроительная парадигмаказалась почти идеально совместимой с советской квазиплановой системой.
Микрорайон Affenfelsen в Гамбурге, архитектор Фриц Траутвейн, 1969
Фото Дениса Ромодина, http://archigrafo.livejournal.com/341306.html
Идеология тотального нормирования процессов жизнедеятельности и функционального разделения городских территорий в СССР была научно обоснована в первой половине 60-х годов и впоследствии зафиксирована в СНиПах. Однако последствия реализации модернистской градостроительной модели в конце концов оказались негативными и не привели к достижению тех целей, ради которых она разрабатывалась: возникновению удобного для жизни города с гуманной средой, выгодно отличающегося от исторических городов в плане транспортной доступности, комфорта и санитарно-гигиенических показателей. Создание «спальных», «деловых», «промышленных», «рекреационных» районов привело к тому, что каждый из них используется лишь часть дня, а остальное время суток оказывается покинутым обитателями. Следствием монофункциональности стал «захват» криминалитетом окраинных микрорайонов в дневные часы, а деловых центров вечером и ночью, когда они пустуют. Разделение места жительства и мест труда и отдыха привело к увеличению транспортных перемещений горожан. Город превращается в разделенный магистралями архипелаг, жители которого передвигаются от одного «острова» к другому на автомобилях.
Наконец, одним из невидимых, но важных следствий монофункциональности стало ограничение возможности для пересечения разных видов деятельности и, как результат, прекращение генерации новых видов деловой и общественной активности, что является важнейшим смыслом существования города. Но об этом поговорим чуть позже.
Также не к повышению, а к снижению качества городской среды привел и переход от традиционного типа периметральной квартальной застройки к принципу свободного размещения многоквартирных домов в пространстве. Квартал был способом разделения общественных и частных пространств в феодальном и раннекапиталистическом обществе, а стена дома – границей публичного и приватного. Улицы были общедоступными, а дворы приватными территориями. С ростом автомобилизации архитекторы посчитали необходимым отнести линию застройки подальше от шумной и загазованной проезжей части. Улицы стали широкими, дома отделились от дорог газонами и деревьями. Но при этом исчезло разграничение общественных и частных пространств, стало непонятно, какие территории принадлежат домам, а какие городу. «Ничейные» земли оказались заброшены или же оккупированы гаражами, сараями, погребами. Дворы стали общедоступны и небезопасны, и часто «вывернуты» наружу, на улицу детскими и хозяйственными площадками. Отодвинутые от красной линии улицы дома уже не были привлекательны для размещения в их первых этажах магазинов и предприятий обслуживания; улицы перестали быть общественными пространствами, постепенно окончательно превращаясь в автодороги. Лишенные пешеходов, они стали небезопасны в криминальном отношении.
С «возвращением» капитализма огромные «ничейные» пространства в российских городах заняли киоски, автостоянки, торговые павильоны и рынки. Дома начали огораживаться от посторонних шлагбаумами и заборами, с помощью которых жители пытались обозначить «свою» территорию. Возникает крайне неприятная, враждебная к «чужакам» среда, провоцирующая чувство неравенства у людей.
На западе подобные районы постепенно превратились в маргинализированные гетто. Первоначально в них заселялись молодые, вполне успешные яппи, для которых новостройка на окраине была первым собственным жильём. Но, если они были успешны, то весьма скоро меняли такое жильё на более престижное, уступая своё место менее успешным гражданам. Именно оттого пригороды Парижа и Лондона стали прибежищем для выходцев из арабских и африканских стран и местом высокой социальной напряженности.
Архитекторы планировали города и новые районы исходя из своих композиционных предпочтений, как художники. Но эти новые районы, выглядящие идеальной утопией на макетах, обернулись неблагоприятными условиями обитания для их жителей, несопоставимыми по качеству с историческими районами, которые они должны были заменить. В 1970-х годах в разных странах мира начинается снос построенных незадолго до этого микрорайонов и жилых комплексов.
Северо-Чемской жилмассив в Новосибирске, фото с макета.
Северо-Чемской жилмассив в Новосибирске, фото с сайта nskstreets.narod.ru
Северо-Чемской жилмассив в Новосибирске, фото с сайта nskstreets.narod.ru
Северо-Чемскойжилмассив в Новосибирске, фото с сайта nskstreets.narod.ru
(Продолжение следует)
[1] Окончательно концепция была сформулирована Т.Гарнье в книге «Промышленный город» (Une cité industrielle), опубликованной в 1917 году.
[2] Garnier, Tony. Une cité industrielle. Etude pour la construction des villes. Paris, 1917; 2nd edn, 1932. Цит. по: Фремптон К. Современная архитектура: Критический взгляд на историю развития. М., 1990. С. 148.
[3] Бруно Таут предложил в 1919-1920 годах утопическую модель аграрного поселения, в котором предназначенные для определенных групп населения (посвященных, художников и детей) жилые районы группировались вокруг городского ядра – «короны города».
[4] Идея «Линейного города» была впервые предложена еще в 1859 году испанским инженером Ильдефонсо Серда в плане реконструкции Барселоны и творчески развита Иваном Леонидовым и Николаем Милютиным в 1930 году.
Очерк 8. Рамки традиции (продолжение)
Очередной очерк Александра Ложкина продолжает тему того, можно ли сочетать традиции и новации в современном городе.
Очерк 7. Рамки традиции
Очередной очерк Александра Ложкина о том, можно ли сочетать традиции и новации в современном городе.
Очерк 6. Поиски будущего в прошлом
Продолжаем публикацию «Очерков о городской среде» Александра Ложкина. Сегодня о том, можно ли создать новый город, копируя старый.
Очерк 5. Город как организм
О протестах против Афинской хартии, рейтинге городов и принципах нового урбанизма. Продолжаем публиковать серию «Очерков о городской среде» Александра Ложкина.
Очерк 1. В поисках качества городской среды
Начинаем публикацию серии «Очерков о городской среде» Александра Ложкина, основанную на цикле авторских лекций «Современные концепции формирования архитектурной среды».
Выгода интеграции клинкера в стеклофибробетон
В условиях санкций сложные архитектурные решения с кирпичной кладкой могут вызвать трудности с реализацией. Альтернативой выступает применение стеклофибробетона, который может заменить клинкер с его необычными рисунками, объемом и игрой цвета на фасаде.
Обаяние романтизма
Интерьер в стиле романтизма снова вошел в моду. Мы встретились с Еленой Теплицкой – дизайнером, декоратором, модельером, чтобы поговорить о том, как цвет участвует в формировании романтического интерьера. Практические советы и неожиданные рекомендации для разных темпераментов – в нашем интервью с ней.
Навстречу ветрам
Glorax Premium Василеостровский – ключевой квартал в комплексе Golden City на намывных территориях Васильевского острова. Архитектурная значимость объекта, являющегося частью парадного морского фасада Петербурга, потребовала высокотехнологичных инженерных решений. Рассказываем о технологиях компании Unistem, которые помогли воплотить в жизнь этот сложный проект.
Вся правда о клинкерном кирпиче
На российском рынке клинкерный кирпич – это синоним качества, надежности и долговечности. Но все ли, что мы называем клинкером, действительно им является? Беседуем с исполнительным директором компании «КИРИЛЛ» Дмитрием Самылиным о том, что собой представляет и для чего применятся этот самый популярный вид керамики.
Игры в домике
На примере крытых игровых комплексов от компании «Новые Горизонты» рассказываем, как создать пространство для подвижных игр и приключений внутри общественных зданий, а также трансформировать с его помощью устаревшие функциональные решения.
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Между светильником и трековой системой – модульная...
Российский бренд светодиодного оборудования Arlight представляет модульную систему APRIORI, универсальный конструктор, каждый элемент которого призван воплотить уникальную дизайнерскую задумку.
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Корабль
Следующий проект из череды предложений конкурса на павильон России на EXPO 2025 в Осаке, – напомним, результаты конкурса не были подведены – авторства ПИО МАРХИ и АМ «Архимед», решен в образе корабля, и вполне буквально. Его абрис плавно расширяется кверху, у него есть трап, палубы, а сбоку – стапеля, с которых, метафорически, сходит этот корабль.
«Судьбоносный» музей
В шотландском Перте завершилась реконструкция городского зала собраний по проекту нидерландского бюро Mecanoo: в обновленном историческом здании открылся музей.
Перезапуск
Блог Анны Мартовицкой перезапустился как видеожурнал архитектурных новостей при поддержке с АБ СПИЧ. Обещают новости, особенно – выставки, на которые можно пойти в архитектурным интересом.
Вторично использованная инфраструктура
Архитекторы CRA-Carlo Ratti Associati представили проект превращения нефтехранилища в порту Триеста в «зеленый» во всех смыслах энергетический парк.
Степь полна красоты и воли
Задачей выставки «Дикое поле» в Историческом музее было уйти от археологического перечисления ценных вещей и создать образ степи и кочевника, разнонаправленный и эмоциональный. То есть художественный. Для ее решения важным оказалось включение произведений современного искусства. Одно из таких произведений – сценография пространства выставки от студии ЧАРТ.
Рыба метель
Следующий павильон незавершенного конкурса на павильон России для EXPO в Осаке 2025 – от Даши Намдакова и бюро Parsec. Он называет себя архитектурно-скульптурным, в лепке формы апеллирует к абстрактной скульптуре 1970-х, дополняет программу медитативным залом «Снов Менделеева», а с кровли предлагает съехать по горке.
Лазурный берег
По проекту Dot.bureau в Чайковском благоустроена набережная Сайгатского залива. Функциональная программа для такого места вполне традиционная, а вот ее воплощение – приятно удивляет. Архитекторы предложили яркие павильоны из обожженного дерева с характерными силуэтами и настроением приморских каникул.
Зеркало души
Продолжаем публиковать проекты конкурса на проект павильона России на EXPO в Осаке 2025. Напомним, его итоги не были подведены. В павильоне АБ ASADOV соединились избушка в лесу, образ гиперперехода и скульптуры из световых нитей – он сосредоточен на сценографии экспозиции, которую выстаивает последовательно как вереницу впечатлений и посвящает парадоксам русской души.
Кораблик на канале
Комплекс VrijHaven, спроектированный для бывшей промзоны на юго-западе Амстердама, напоминает корабль, рассекающий носом гладь канала.
Хабаровск — город, загадочный тем, что он очень хорош. По всему это должен быть понятный большой (больше 600 тыс. населения) город советской индустриализации <...>.
Формулируй это
Лада Титаренко любезно поделилась с редакцией алгоритмом работы с ChatGPT 4: реальным диалогом, в ходе которого создавался стилизованный под избу коворкинг для пространства Севкабель Порт. Приводим его полностью.
Часть идеала
В 2025 году в Осаке пройдет очередная всемирная выставка, в которой Россия участвовать не будет. Однако конкурс был проведен, в нем участвовало 6 проектов. Результаты не подвели, поскольку участие отменили; победителей нет. Тем не менее проекты павильонов EXPO как правило рассчитаны на яркое и интересное архитектурное высказывание, так что мы собрали все шесть и будем публиковать в произвольном порядке. Первый – проект Владимира Плоткина и ТПО «Резерв», отличается ясностью стереометрической формы, смелостью конструкции и многозначностью трактовок.
Острог у реки
Бюро ASADOV разработало концепцию микрорайона для центра Кемерово. Суровому климату и монотонным будням архитекторы противопоставили квартальный тип застройки с башнями-доминантами, хорошую инсолированность, детализированные на уровне глаз человека фасады и событийное программирование.
Города Ленобласти: часть II
Продолжаем рассказ о проектах, реализованных при поддержке Центра компетенций Ленинградской области. В этом выпуске – новые общественные пространства для городов Луга и Коммунар, а также поселков Вознесенье, Сяськелево и Будогощь.
Барочный вихрь
В Шанхае открылся выставочный центр West Bund Orbit, спроектированный Томасом Хезервиком и бюро Wutopia Lab. Посетителей он буквально закружит в экспрессивном водовороте.
Сахарная вата
Новый ресторан петербургской сети «Забыли сахар» открылся в комплексе One Trinity Place. В интерьере Марат Мазур интерпретировал «фирменные» элементы в минималистичной манере: облако угадывается в скульптурном потолке из негорючего пенопласта, а рафинад – в мраморных кубиках пола.
Высокоэффективный Париж
Три жилых корпуса в парижской Олимпийской деревне по проекту бюро Brenac & Gonzalez & Associés задуманы как образец ресурсоэффективности.
Образ хранилища, метафора исследования
Смотрим сразу на выставку «Архитектура 1.0» и изданную к ней книгу A-Book. В них довольно много всякой свежести, особенно в тех случаях, когда привлечены грамотные кураторы и авторы. Но есть и «дыры», рыхлости и удивительности. Выставка местами очень приятная, но удивительно, что она думает о себе как об исследовании. Вот метафора исследования – в самый раз. Это как когда смотришь кино про археологов.
В сетке ромбов
В Выксе началось строительство здания корпоративного университета ОМК, спроектированного АБ «Остоженка». Самое интересное в проекте – то, как авторы погрузили его в контекст: «вычитав» в планировочной сетке Выксы диагональный мотив, подчинили ему и здание, и площадь, и сквер, и парк. По-настоящему виртуозная работа с градостроительным контекстом на разных уровнях восприятия – действительно, фирменная «фишка» архитекторов «Остоженки».
Связь поколений
Еще одна современная усадьба, спроектированная мастерской Романа Леонидова, располагается в Подмосковье и объединяет под одной крышей три поколения одной семьи. Чтобы уместиться на узком участке и никого не обделить личным пространством, архитекторы обратились к плану-зигзагу. Главный объем в структуре дома при этом акцентирован мезонинами с обратным скатом кровли и открытыми балками перекрытия.
Средиземноморская идентичность
Архитектор Амелия Тавелла выиграла конкурс на проект реконструкции термального центра на юге Франции, у самого берега Средиземного моря.
Сады как вечность
Экспозиция «Вне времени» на фестивале A-HOUSE объединяет работы десяти бюро с опытом ландшафтного проектирования, которые размышляли о том, какие решения архитектора способны его пережить. Куратором выступило бюро GAFA, что само по себе обещает зрелищность и содержательность. Коротко рассказываем об участниках.
Розовый vs голубой
Витрина-жвачка весом в две тонны, ковролин на стенах и потолках, дерзкое сочетание цветов и фактур превратили магазин украшений в место для фотосессий, что несомненно повышает узнаваемость бренда. Автор «вирусного» проекта – Елена Локастова.
Образцовая ностальгия
Пятнадцать лет компания Wuyuan Village Culture Media Company занимается возрождением горной деревни Хуанлин в китайской провинции Цзянси. За эти годы когда-то умирающее поселение превратилось в главную туристическую достопримечательность региона.
IPI Award 2023: итоги
Главным общественным интерьером года стал туристско-информационный центр «Калужский край», спроектированный CITIZENSTUDIO. Среди победителей и лауреатов много региональных проектов, но ни одного петербургского. Ближайший конкурент Москвы по числу оцененных жюри заявок – Нижний Новгород.
С градостроительной точки зрения самое примечательное в этом городе — это его план. Я не знаю больше такого большого города без прямых улиц. Так может выглядеть план средневекового испанского или шотландского борго, но не современный крупный город
Птица земная и небесная
В Музее архитектуры новая выставка об архитекторе-реставраторе Алексее Хамцове. Он известен своими панорамами ансамблей с птичьего полета. Но и модернизм научился рисовать – почти так, как и XVII век. Был членом партии, консервировал руины Сталинграда и Брестской крепости как памятники ВОВ. Идеальный советский реставратор.
