К.Малевич, «Архитектура как пощечина бетоно-железу», 1918

 

Десятинная церковь в Киеве
 

к 1025-летию основания Десятинной церкви и Софии Новгородской

989 – в день Успения Пресвятой Богородицы Князь Владимир крестит киевских людей в водах Днепра. В том же году заложен первый каменный собор Древнерусского государства – Десятинная церковь (храм Успения Пресвятой Богородицы) в Киеве и 13-главый деревянный храм на месте будущей Софии Новгородской.

Все, что мы знаем сегодня, как исконную традицию национальной архитектуры, стало для современников мощнейшим переломом культурной идентичности, задавшим новый вектор развития государства.

«Владимир же был рад, что познал Бога сам и люди его, воззрел на небо и сказал: "Христос Бог, сотворивший небо и землю! Взгляни на новых людей этих и дай им, Господи, познать тебя, истинного Бога, как познали тебя христианские страны. Утверди в них правильную и неуклонную веру, и мне помоги, Господи, против дьявола, да одолею козни его, надеясь на тебя и на твою силу". И сказав это, приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. И поставил церковь во имя святого Василия на холме, где стоял идол Перуна и другие и где творили им требы князь и люди. И по другим городам стали ставить церкви и определять в них попов и приводить людей на крещение по всем городам и селам».

 

АВАНГАРД 2.0
Петровские реформы и деревянное зодчество
к 300-летию основания Преображенской церкви в Кижах
 

1714 – в сентябре Петр I издает указ О воспрещении каменного строительства. В том же году на острове Кижи основана Церковь Преображения Господня.

Церковь, которую сегодня мы считаем вершиной деревянного зодчества, для своего времени стала авангардным жестом, своими барочными мотивами шедшим вразрез с архитектурной традицией.

«Архангелогородскому вице-губернатору
господину Лодыженскому.

Понеже здесь каменное строение зело медленно строитца от того, что каменьщиков и прочих художников того дела достать трудно и за довольную цену, того ради запрещается во всем государстве на несколько лет (пока здесь удовольствуетца строением) всякое каменное строение, какого б имени ни было, под разорением всего имения и ссылкою. И сей указ объяви во всех городах своей губернии, дабы неведением никто не отговаривался, и как всем объявлен будет, о том к нам пишите.

Петр.
Из Санктпитербурха
в 17 день Сентября 1714 году»

к 100-летию Русского Авангарда

1914 – в июле начинается Первая мировая война. В том же году Казимир Малевич пишет Черный квадрат, а Антонио Сант'Элиа публикует манифест футуристической архитектуры.

Культурный авангард молодого советского государства оказался столь мощным явлением, что уже прочно занял место в традиции современной мировой архитектуры.

«Здесь высшая глупость новой архитектуры, которая живет благодаря корыстному участию академий, настоящих изоляторов знания, где молодых людей заставляют копировать классические модели вместо того, чтобы раскрыть свой собственный талант в поисках сферы и решений новой и настоятельной проблемы: футуристический дом и футуристический город. Дом и Город, которые могли бы быть построены из современных материалов и соответствовать духу нашего времени, внутри которых могла бы разворачиваться наша стремительная жизнь, где не было бы места нелепым анахронизмам <…>.

Создать архитектуру, которая соответствовала специфическим условиям современной жизни, нашему мирововсприятию – и это стало бы ее эстетической ценностью. Эта архитектура не может быть покорной ни одному закону исторической преемственности. Она должна быть новой, как ново состояние нашей души <…>.

В архитектуре нужно увидеть попытку к тому, чтобы свободно и смело привести к согласию среду и человека; то есть сделать мир вещей прямой проекцией мира духа».

к 60-летию Постановления о борьбе с архитектурными излишествами

1954 – в декабре на совещании строителей Никита Хрущев выступает с критикой архитектурных излишеств. На следующий год принимается постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве».

Последняя ощутимая волна модернизации создала ту архитектуру, которую мы сегодня воспринимаем как типичную застройку, традиционную для всего пост-советского пространства.

«Некоторые архитекторы пытаются оправдать свои неправильные установки и излишества ссылками на необходимость вести борьбу против конструктивизма. Но под флагом борьбы с конструктивизмом допускается расточительство государственных средств… Таких архитекторов можно, пожалуй, назвать конструктивистами наизнанку, поскольку сами они скатились «к эстетскому любованию формой в отрыве от содержания»… Борьба с конструктивизмом должна проводиться разумными средствами… Мы не против красоты, но против излишеств. Фасады зданий должны иметь красивый и привлекательный вид за счет хороших пропорций всего сооружения, хороших пропорций оконных и дверных проемов, умелого расположения балконов, правильного использования фактуры и цвета… правдивого выявления стеновых деталей и конструкций в крупноблочном и крупнопанельном строительстве».

Благоустройство и повышение качества городской среды – безусловно важные задачи, которые стоят сегодня перед российской архитектурой. Города должны наконец стать не только эффективной формой расселения, но и элементарно удобным и приятным местом для жизни, способствующим оздоровлению среды и социальных отношений. При этом, архитектура – не та область, которая может успешно развиваться в смысловом вакууме. В конечном счете, архитектура занимается производством идей. Как правило, идеи эти отвечают на один из двух вопросов, – как средствами архитектуры приблизить человека к Богу и построить рай на земле, либо как построить много и дешево, а затем выгодно это продать.

Идея комфорта – заманчива, но недостаточно сильна, чтобы надолго стать смыслообразующей для русской архитектуры. Вместе с тем, сегодня у власти и общества формируется запрос на архитектуру как носитель новых идей и смыслов. У профессионального сообщества есть два пути – игнорировать этот запрос, дожидаясь предписаний о том, как должна выглядеть «идейная» архитектура, или принять вызов, сформулировав те смыслы, вокруг которых могла бы формироваться идентичность актуальной российской архитектуры, задав тем самым собственную повестку дня.

Сегодня мы можем наблюдать удивительную картину, когда профессиональные архитекторы консервативно ассоциируют с идентичностью русской архитектуры кокошники а-ля рюс, в то время как государственные чиновники начинают ставить в пример современным зодчим шедевры советской архитектуры 1920-х годов. Ощущение такое, что за последние тридцать лет интеллигенция и власть поменялись местами… Спецпроект «Пять Авангардов» – попытка объяснить, что Барма и Постник своими радикальными идеями сделали для русского авангарда не меньше, чем Иван Леонидов и Константин Мельников, а Шуховская башня и павильон Радиоэлектроника на ВДНХ – такие же значимые и неотъемлемые составляющие национальной идентичности, как белокаменные храмы и деревянное зодчество, в то время как лишенная смыслов имитация в псевдорусском стиле – прямой путь к уничтожению идей, носителем которых и является традиция.

Полный текст концепции – на фестивале Зодчество в Гостином Дворе с 18 по 20 декабря.