Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru)

25.04.2013

Владимир Плоткин: Любой конкурс сегодня превращается в игру «угадал – не угадал»

Анна Мартовицкая
Архитектор:
Владимир Плоткин

Главный архитектор ТПО «Резерв» – о новых проектах, международных конкурсах и современной Москве.

Владимир Плоткин
Владимир Плоткин
Архи.ру: Владимир Ионович, ваша мастерская только что приняла участие в двух громких международных конкурсах – на концепцию застройки Бережковской набережной и новое здание Политехнического музея. Какие впечатления остались у вас от этих состязаний?

Владимир Плоткин:
Я несколько огорчен результатами обоих конкурсов. Не их итогами, а нашим участием в них. Оба наших проекта казались нам удачными – до тех пор, пока мы не увидели предложения коллег. И теперь я очень отчетливо понимаю, что в обоих случаях мы явно промахнулись с подачей работы. 
Новое здание Политехнического музея. Конкурсный проект «Mecanoo International B.V.» и ТПО «Резерв»
Новое здание Политехнического музея. Конкурсный проект «Mecanoo International B.V.» и ТПО «Резерв»

Архи.ру: Честно говоря, лично мне кажется, что ваш проект для Бережковской набережной был одним из самых сильных.

В.П.: Как показали итоги этого конкурса, заказчику была нужна не детально проработанная концепция, а лишь возможные варианты, наметки стратегии развития – на столь раннем этапе заказчик, видимо, банально не хотел быть связанным конкретными предложениями по зонированию и застройке территории. Нашу концепцию мы придумали очень быстро, и в целом она кажется мне удачной для локального, не стратегического освоения места, но дальше стоило сделать упор не на проработку придуманного решения, а на более широкий анализ ситуации в целом. 

Концепция развития бывшей промзоны на Бережковской набережной. Конкурсный проект ТПО «Резерв»
Концепция развития бывшей промзоны на Бережковской набережной. Конкурсный проект ТПО «Резерв»

Архи.ру: Но, в конце концов, это был конкурс-консультация, у которого по определению нет четких правил и критериев. И, кстати, заказчик намерен использовать при создании итогового проекта предложения всех команд. Насколько разумной кажется лично вам идея архитектурного консорциума для этого места?


В.П.:
Лучше спросите меня, насколько разумной мне кажется сама идея освоения этой территории. Посмотрите на карту: ведь это мешок! У него есть въезд, но нет толкового выезда. От самой активной части города он отрезан железнодорожными путями, от нормального сообщения с набережной – территорией ТЭЦ. Фактически там есть всего одна никчемная возможность просочиться со стороны набережной – ближе к ТТК. При таких вводных масштабное строительство неизбежно ведет к очередной городской проблеме. Сама по себе близость ключевых транспортных артерий еще не обеспечивает доступность! И хотя все участники (мы в том числе) пытались эту проблему в своих проектах как-то решить, одними пешеходными мостами ситуацию не изменить. Необходимо кардинальное решение проблемы, создавая новую городскую ткань и связывая ее с существующей, – например, вывести вовсе железнодорожные пути или хотя бы накрыть их платформой. Даже поэтапное освоение этой территории, на мой взгляд, весьма рискованно для инвестора, так как может завести его в финансовый тупик.
Концепция развития бывшей промзоны на Бережковской набережной. Конкурсный проект ТПО «Резерв»
Концепция развития бывшей промзоны на Бережковской набережной. Конкурсный проект ТПО «Резерв»

Архи.ру: Насколько Москва сегодня, на Ваш взгляд, вообще готова к радикальным мерам решения своих градостроительных проблем?

В.П.:
При том количестве денег, которое здесь крутится?! Технически возможно все. Но необходима воля, которая заставит двигаться в правильную сторону гигантскую неповоротливую машину принятия решений и их реализации. Причем воля не московского, а федерального правительства. Конечно, я отдаю себе отчет в том, что даже в случае принятия такого решения ситуация не изменится в одночасье. Но без хирургического вмешательства городу в любом случае не обойтись. Только точечно лечить его проблемы недостаточно –такую тактику можно применять разве что в пределах исторического центра.  

Архи.ру: А что могут сделать архитекторы в ситуации отсутствия этой воли? Помогают ли архитектурные конкурсы, которые в последнее время проводятся все чаще, как-то осознать существующее положение вещей и донести эту информацию до тех, кто принимает решения?

В.П.:
Концептуальные градостроительные инициативы архитекторов никогда не прекращались. Слава богу, сама ситуация с конкурсами в последнее время заметно меняется к лучшему. Конкурсы широко анонсируются и сами власти делегируют экспертов для компетентного их проведения и анализа результатов. Если это не игра в демократию, то это внушает оптимизм. По крайней мере, теперь почти для каждого значительного архитектурного конкурса пишется профессиональная программа, появились команды специалистов, способные это сделать, в первую очередь, я имею в виду институт «Стрелка». Причем программы разрабатываются действительно на высоком уровне, может быть, даже чересчур детализированные и подробные – думаю, это своего рода реакция на острый дефицит предыдущих лет, когда заказчики объявляли тендеры на какой-нибудь драной кальке или картинке в растровом формате без каких-либо условий вообще. Про критерии оценок тогда говорить вообще не приходилось – в лучшем случае разработанные проекты смотрела оценочная комиссия, состоящая из маркетологов и риэлторов, в которую приглашался районный архитектор или какой-нибудь один консультант. И ведь таких«конкурсов» было проведено огромное количество! Прошлым летом я читал лекцию в школе МАРШ и решил показать студентам, какие именно проекты мы выполнили в рамках всевозможных конкурсов за последние два года. Честно говоря, я сам считал, что наберу 12-15 концепций, но оказалось, что их 24! То есть ровно по одному конкурсу в месяц. 

Архи.ру: Сколько из них вы выиграли? И сколько реально пошли в работу?

В.П.:
У наших иностранных коллег каждый десятый выигранный конкурс считается успешной нормой. Мы выиграли четыре, но реально пошел всего один проект. Плюс конкретная работа вроде бы начинается по жилому комплексу на улице Бухвостова в Москве. Так что КПД не очень высокий. Не раз случались и ситуации, когда конкурс выигрывали мы, а стройка в итоге начиналась по другому проекту. Пожалуй, самый обидный сюжет – конкурс на треугольник в Москва-Сити и конкурс на застройку Саввинской набережной, в этих конкурсах не победил не только наш проект, но вообще ни один из представленных, а архитекторы в итоге были приглашены со стороны. Зачем? Почему? Эти вопросы обречены повиснуть в воздухе, поскольку никаких четких правил игры не существовало в принципе. И это относится не только к конкурсам…
Проект жилого комплекса на Саввинской набережной
Проект жилого комплекса на Саввинской набережной

Архи.ру: С чем это связано, как вам кажется?

В.П.: Я думаю, во многом это следствие экономического кризиса, который сильно подкосил и видоизменил саму структуру девелоперского рынка России. Ведь до 2008 года строительством наиболее успешно занимались компании, которые изначально создавались именно как девелоперские и которые за 10-15 лет работы успели неплохо образоваться, научились довольно внятно формулировать ТЗ и были плюс-минус ориентированы на качество, – иными словами, они были профессионалами. А потом они разорились, их сотрудники разошлись по разным командам, а на строительный рынок пришли новые люди, в основном, крупные банки, которые имеют средства, но, как правило, не имеют представлений о том, что они хотят, и процессом руководят, скажем так, эклектично. Фактически это приводит к тому, что любой конкурс превращается в игру «угадал – не угадал» вкусовые предпочтения, хорошо если одной персоны, а чаще группы креативных советников, у которых есть свое понимание красоты и правильной типологии.

И каждый раз, приступая к новой работе, архитектор вынужден решать задачу с тысячью неизвестными. В частности, почти никогда не ясно заранее, какими именно регламентами обременен тот или иной участок . В результате все проектирование превращается в бесконечное подлаживание под возникающие обременения и постоянно меняющиеся требования заказчика – сделать в таких условиях вещь, которая будет отражать и преображать контекст, нести в себе личностно-художественный импульс команды, ее придумавшей, очень сложно. 


Архи.ру: Владимир Ионович, и все же мне кажется, что как раз вы – один из немногих современных российских архитекторов, которому это не раз удавалось и удается.

В.П.:
Наши постройки – это всегда компромисс, и, увы, зачастую компромисс очень горький. И потому проектируя какую-то новую вещь, я всегда надеюсь, что уж сейчас-то я точно реабилитируюсь, а потом, когда дом достраивается, в очередной раз понимаю, насколько наивны подобные ожидания... А ведь языком архитектуры хочется говорить не об условностях, а о движении, о контексте, о тех аллюзиях, которые подсказывает то или иное место. Именно это делает постройку настоящим событием, но в наших условиях почти все это остается мечтами – даже просто красиво спропорционированную штуку построить, увы, не всегда возможно. 
Жилой комплекс с подземной автостоянкой в Заречье
Жилой комплекс с подземной автостоянкой в Заречье

Архи.ру: Какие проекты ТПО «Резерв» сейчас реализуются?

В.П.:
В первую очередь, несколько старых проектов вступили в финальную стадию реализации. В этом году закончится проект в Заречье, который начинался еще в те времена, когда соседний с ним инноград даже не был придуман. Достраивается здание на Валовой – дом с непростой судьбой, имевший безумное количество вариантов, которые я когда-нибудь обязательно опубликую, получится внушительный том проектов. Жилой комплекс «Триколор» тоже строится, правда, медленнее, чем хотелось бы, равно как и Ивановское. Достраивается штаб-квартира ОАК в Жуковском. Только-только начали строить жилой комплекс на Ходынском поле для Capital Group. Для уже упомянутого ЖК на ул.Бухвостова мы начали стадию «П», но там очень много нерешенных вопросов – и территориальных, и правовых. Непонятна и судьба жилого квартала в бухте Патрокл – как недавно сказал заказчик, возможно, он воспользуется какими-нибудь нашими идеями. Боюсь, что в итоге сделают какую-нибудь несносную карикатуру на наше эскизное предложение – но повлиять я на это никак не могу, к сожалению. 
Конкурсный проект жилого комплекса на 1-й улице Бухвостова в Москве
Конкурсный проект жилого комплекса на 1-й улице Бухвостова в Москве

Архи.ру: Почему, на ваш взгляд, красиво спропорционированные штуки сегодня менее востребованы, чем такие вот несуразные карикатуры?

В.П.:
Только сегодня? Вечный вопрос! О метафизике эстетического восприятия архитектуры обществом написано много. Можно успокаивать себя, вспоминая слова одного классика, что существует столько же видов красоты, сколько и путей для поиска счастья. Но есть и частные вполне осязаемые причины, например конформизм самих архитекторов (для себя я не делаю исключения), призванных идти впереди обывательских представлений о прекрасном. Не в последнюю очередь виноваты и горе-консультанты, которые  «просчитывают» и анализируют, что готовы покупать люди конкретной целевой аудитории и какие стили им больше по душе в настоящее время, а застройщики слепо следуют их выводам и рекомендациям. А что мы оставим нашим потомкам? Вопрос, навязший в зубах, но тем не менее: что можно будет показать в городе как пример архитектуры нашего времени через 20-30 лет? Разрисованные и якобы очень дорогие снаружи и дешевые внутри безобразия, преподносятся как архитектура. Если называть вещи своими именами, то это банальное оболванивание обывателя: на наших глазах растет поколение, которое архитектурой считает именно это, для которых городская среда состоит из подобных муляжей и которым это не режет глаз. И когда я вижу все это, то понимаю, что наш профессиональный долг – отстаивать хотя бы пропорции, хотя бы материалы, хотя бы геометрию.
беседовала: Анна Мартовицкая