Год назад британские архитекторы опубликовали «декларацию», объявив чрезвычайное положение в сфере климата и биоразнообразия. От полного заголовка «UK Architects Declare Climate and Biodiversity Emergency» возникло официальное название сложившейся таким образом организации: Architects Declare, «Архитекторы заявляют». Сейчас ее подписали более 5000 архитектурных мастерских со всего мира, но вначале их было всего семнадцать, зато все – известные, крупные, лауреаты Премии Стерлинга. Самыми большими среди них были Foster + Partners, которые в конце 2019-го опубликовали и собственный «манифест устойчивости».

Но, несмотря на такие ответственные заявления, бюро в прошлом ноябре представило проект «аэропорта на Красном море», который должен обслуживать одноименный новый курорт на побережье Саудовской Аравии. Подготовительные работы по его строительству уже начались, откроется он в 2022, источником вдохновения для архитекторов послужили дюны окружающей пустыни. Первая очередь строительства также охватит 3000 гостиничных номеров на пяти островах и в двух комплексах на материке, а полностью проект воплотится в жизнь в 2030, когда курорт будут посещать миллион отдыхающих в год. Предназначенная под застройку территория до сих пор не была тронута деятельностью человека, там есть спящие вулканы, пустыни, горы и так далее.


Промо-видео «аэропорта на Красном море»





Этим летом был представлен другой саудовский проект, аэропорт для курорта Амаала – тоже на Красном море. Эти «воздушные ворота» должны открыться уже в 2023 и сразу же принимать миллион туристов в год. Проект вдохновлен миражом как природным явлением, а здание терминала соседствует с масштабным лэнд-арт-объектом, заметным еще с самолета. Амаала будет состоять из отелей на 2500 номеров и более 800 вилл, квартир, «имений», а также 200 магазинов, ресторанов, спортивных и спа-центров, досуговых учреждений. Курорт появится на территории заповедника имени принца Мухаммеда ибн Салмана.




Промо-видео аэропорта Амаалы




Оба курорта задуманы как ресурсоэффективные, «красноморский», по словам девелоперов, будет на 100% обеспечен возобновляемыми источниками энергии, включая аэропорт. Но главное в них – беспримерная «эксклюзивность», отсюда – и собственные авиакомплексы внушительных размеров, рассчитанные в значительной степени на частные «джеты». Именно для них предназначены кондиционированные ангары, то есть пассажиров на каждый принимаемый и отправляемый самолет будет немного. Тем больше удар по окружающей среде, тем меньше реальная необходимость в каждом рейсе – и в аэропорте в принципе. При этом авиасообщение внесло и вносит вклад порядка 5% в глобальное изменение климата, что делает его самым вредным для окружающей среды видом транспорта.

В манифесте Architects Declare есть пункт о том, что подписавшие его обязуются оценивать все свои новые проекты таким образом, чтобы они помогали смягчать изменение климата, и сподвигать на такую же оценку заказчиков. Есть там и другие положения, плохо подходящие к этим двум новым проектам.

Следует отметить, что Architects Declare публично, хотя и не указывая на случай Foster + Partners, отказалось «называть и позорить» своих подписантов, занимающихся «вредными» проектами. Согласно заявлению организации, не все детали контекста проекта сразу «очевидны», но дискуссия полезна всегда, особенно если СМИ и профессиональное сообщество призывают друг друга к ответу и подталкивают друг друга к тому, чтобы стать лучше.

Другую позицию заняла менее заметная и по сути анонимная организация ACAN (Architects Climate Action Network), которая первая начала громко критиковать Foster + Partners, что попало в крупные газеты. 20 июля она обратилась непосредственно к архитектурному бюро с открытым письмом, где призвало его отказаться от проекта аэропорта для Амаалы и приостановить любую работу для авиации, пока эта сфера не добьется нулевого выброса углерода.

Представляется маловероятным, что Foster + Partners выполнят эти условия хотя бы частично, и даже на ответ на это письмо мало надежды. Однако эта история о проектировании аэропортов на нетронутой или даже заповедной природной территории для богатейшей части населения земли показывает сложность архитектурной деятельности, с одной стороны – с начала XX века неизменно стремящейся к прогрессу человечества (или хотя бы декларирующей это стремление), а с другой – вынужденной оставаться практически полностью зависимой от внешних инвестиций, то есть заказчика.