Конкурс на концепцию фасадного решения Центра городской культуры «Правда» в комплексе памятника авангарда – комбината «Правда» в Москве, вызвал много споров. Чтобы прояснить ситуацию, мы взяли комментарии у организаторов конкурса и экспертов в сфере сохранения наследия и градостроительства.
Сегодня подведут итоги первого этапа Открытого всероссийского архитектурного конкурса на проект фасадного решения и внутреннего оформления помещений на территории Центра городской культуры «Правда»: будут названы участники для второго, проектного этапа, отобранные по портфолио. Задачей конкурсантов будет разработать дизайн-решение для фасадов и внутреннего оформления Центра городской культуры «Правда» с применением керамической плитки и керамического гранита, производимых компанией KERAMA MARAZZI.
Полиграфический комбинат «Правда» (1931 – 1937), постройка Пантелеймона Голосова на улице Правды, в советское время выпускал – помимо одноименной газеты – разнообразную полиграфическую продукцию, включая другие периодические издания, открытки и т.д. Редакционный корпус – главное здание комбината и самый известный его компонент – в 2006 сильно пострадал от пожара и сейчас находится в неудовлетворительном состоянии (его конкурс никак не касается). Также комплекс включает в себя разнообразные производственные сооружения и социальные учреждения для сотрудников «Правды».
Несмотря на то, что не весь комплекс комбината «Правда» стал объектом конкурса, и не весь он имеет охранный статус, планы по модернизации фасадов и интерьеров его корпусов вызвали немало вопросов – как относительно судьбы комбината и его пережившего пожар главного здания, так и – в целом – отношения к памятникам авангарда, сохранения их аутентичности – не только физической, но и эстетической.
Передаем слово организаторам конкурса и экспертам.
Сергей Георгиевский, руководитель организационного комитета конкурса, директор Агентства «ЦЕНТР»:
Архи.ру: – Какие именно корпуса получат новые фасады из керамогранита?
Сергей Георгиевский: – Цель конкурса – архитектурно-художественные решения фасадов строения 3 и строения 7, а также дизайн помещения бывшего цеха и связывающих коридоров строения 2 на территории Центра городской культуры «Правда». Также цель конкурса – сформировать новые подходы к реновации и развитию объектов промышленной архитектуры в городской среде.
Еще одна из задач конкурса – уйти от сложившейся в постсоветских городах традиции утилитарного использования керамического гранита и продемонстрировать художественные приемы использования керамического гранита вместе с другими строительными и отделочными материалами. Речь не идет о том, чтобы полностью закрыть фасад керамогранитом. Участники конкурса должны продемонстрировать комбинированное использование керамогранита с другими материалами с учетом стилистических особенностей зданий.
Объекты для конкурса были выбраны исходя из будущей концепции Центра городской культуры «Правда», организации внутреннего двора и общественных пространств, а также из-за различий в архитектуре этих строений.
– Предусмотрено ли в техзадании сохранение пластики существующего фасада (повторение деталей – уступов, подсечек и т.д. – в новом материале), будут ли существующие фасады стесаны при установке навесного фасада из керамогранита или сохранятся в неприкосновенности? Включены ли в ТЗ какие-либо другие характеристики и элементы, которые желательно сохранить? Учитывалось ли при организации конкурса и составлении его техзадания особая архитектурная ценность комплекса как целостного произведения Пантелеймона Голосова? Если да, то какие именно меры были приняты?
– Фасад строения 3 имеет характерные для общей исторической архитектуры комплекса элементы. При этом здание не относится к объекту культурного наследия. По паспорту здания, памятник регионального значения – строение 2. На фасад же строения 3 не накладывается особых обременений. Строение 3 исторически и функционально связано со строением 2, поэтому конкурсное задание обязывает конкурсантов при разработке решения для строения 3 учитывать существующую пластику здания, архитектурные элементы и общую композиционно-планировочную структуру, композицию и архитектурный облик территории.
В условиях текущего использования фасад строения 3 примыкает к основному открытому общественному пространству на территории комплекса, где сейчас расположены киоски с уличной едой и элементы малых архитектурных форм. Через фасад строения 3 осуществляется вход во внутренние помещения строения 2, здесь расположены шоу-румы, фотостудии, открытые для посещения внешним посетителям. Объектом конкурса являются общественные корридоры и цех, которые сейчас не имеют целостного архитектурного решения.
Техническое задание учитывает ограничения, обусловленные сохранившимися фрагментами интерьера: – метлахской плиткой; – металлической плиткой; – системой информационных табло (предупреждающие знаки и плакаты); – деревянными наружными раздвижными дверьми.
Также ограничения наложены на несущий каркас здания, соотношение глухих и остекленных поверхностей, месторасположение оконных проемов, месторасположение вертикальных связей: лестниц, лифтов, фасада строения 2.
Строение 7 также выходит на общую площадь Центра городской культуры «Правда». Это пример поздней постройки. Поэтому текущей архитектурной ценности здание не представляет, не входит в границы объекта культурного наследия, соответственно, не накладывает специальных ограничений на проектирование. При этом само здание очень функционально с точки зрение приспособления под новое использование. Здесь располагаются мастерские и творческие студии. Здание 7 по своей форме очень напоминает другие промышленные строения, которые можно встретить в многочисленных московских промзонах.
Это актуально, так как одна из задач конкурса – предложить качественную модель реновации промышленных объектов, которые получают новое функциональное назначение, архитектурными средствами с использованием доступных отделочных материалов – чтобы в дальнейшем транслировать этот опыт на другие объекты в Москве и регионах.
Техническое задание конкурса подразумевает, что для крепления керамического гранита используются системы навесных (вентилируемых) фасадов, которые позволяют сохранить изначальным отделочный материал. Смешанное использование керамогранита с более легкими материалами позволит снизить дополнительную нагрузку на существующий фасад здания.
– Участвовали ли эксперты по наследию в составлении техзадания конкурса? Если да – то кто и в чем заключалась их роль, если нет – то на каком этапе они будут привлечены, в чем будет их задача? Кого именно планируется привлечь? Будет ли мнение экспертов-историков архитектуры закреплено официально и учтено при вынесении решения жюри?
– Результатом данного конкурса должна стать концепция. В соответствии с нашим законодательством, на этапе концепции привлечение экспертов по наследию в обязательном порядке не требуется. По закону, в случае разработки проекта приспособления памятника для современного использования, эксперты должны быть привлечены на стадии проектирования.
Техническое задание разработано аналитиками Агентства «ЦЕНТР». Конкурс проводится в два этапа. 1-й этап – отборочный по портфолио. 2-й этап – непосредственно разработка конкурсного задания. Расширенное техническое задание, учитывающее все ограничения, предоставляется участникам на 2 этапе конкурса. При его составлении были учтены мнения Александры Селивановой, Елены Овсянниковой, а также других экспертов, высказанные в публичном поле по отношению к предмету конкурса.
Для уточнения статуса и границ объекта архитектурного наследия наша команда проводила консультации с Марианной Евстратовой, архитектором, экс-главным хранителем Музея архитектуры им. А. В. Щусева, главным специалистом Москомнаследия по архитектуре советского периода, а в части реновации промышленных объектов, имеющих историко-архитектурную ценность – с Мариной Хрусталёвой, историком архитектуры, координатором общественного движения «Архнадзор».
Василий Бабуров, сотрудник Лаборатории градостроительных исследований МАРХИ:
«Комбинат «Правда» – уникальный ансамбль архитектуры ХХ века, сформировавшийся в течение полувека (1930–80-е годы). Его ядром является шедевр конструктивизма – комплекс редакций и типографии, спроектированный Пантелеймоном Голосовым вместе с учениками и коллегами.
«Правда» – еще и весьма крупный городской квартал с внутренней планировкой. Пока сохранялись чисто производственные функции, комбинат, как и все прочие промышленные зоны, был закрыт для посторонних, т.е. выключен из общественной жизни города. Однако в послесоветские годы ситуация изменилась, появились арендаторы, значительно разнообразившие функциональную «палитру» комплекса и тем самым открывшие (пусть и не в полной мере) «Правду» горожанам.
Пора сделать следующий шаг и архитектурно оформить эту жизнь. Это очень важно не только для самой «Правды», здания которой нуждаются в реставрации и реновации, но и для Москвы в целом. Главные векторы градостроительной политики последних 20 лет – застройка свободных территорий и реконструкция транспортной инфраструктуры. И то, и другое приводит к деградации или исчезновению открытых городских пространств. Редевелопмент промзон в какой-то степени компенсирует эти потери. «Арма», «Артплей», «Красная роза», «Фабрика Станиславского» и многие другие проекты не просто вернули городу обширные территории, но обогатили его привлекательными зданиями и местами. «Правда» находится в центре крупного района, ограниченного Ленинградским шоссе, ТТК и железной дорогой. Эти места богаты интересной архитектурой и к тому же не испорчены одиозными постройками, однако район все же не слишком дружелюбен ни к местным жителям, ни к остальным москвичам и приезжим.
«Правда» уже давно нуждается в целостной градостроительной концепции (мастер-плане), которая определила бы правила игры для собственников, инвесторов и архитекторов. Как показывает опыт большинства удачных конверсий производственных территорий, это обязательный этап. Однако об этом и речи нет – сегодня комбинат поделен между разными владельцами, которые действуют сами по себе, не согласовывая свои планы друг с другом, поскольку не обязаны это делать. Ситуацию осложняет и то обстоятельство, что какие-то из зданий являются памятниками архитектуры, а какие-то – нет.
Отсутствие ограничений развязывает руки. Например, становится возможным проведение конкурсов с потенциально «патогенными» программами, содержащими такие темы, как поиск архитектурно-художественных решений фасадов зданий 1930-х годов с учетом использования неаутентичных материалов (керамогранита). Хотя объекты проектирования (строения 3 и 7) не имеют охранного статуса (т.е. закон допускает их изменение), де-факто они являются частью архитектурного ансамбля комбината «Правда». Выходит, программа обязывает участников разработать проекты, которые способны нанести ущерб этому ансамблю. Если бы конкурс был «бумажным» (т.е. не предполагал бы реализации), то даже в этом случае он бы произвел негативный эффект (вредные идеи формируют ложные ценности). Что же будет, если от слов перейдут к делу?»
Александра Селиванова, руководитель Центра авангарда на Шаболовке, старший научный сотрудник Музея Москвы:
«Идея реновации внутренних фасадов двух дворовых корпусов комбината «Правда» и интерьера типографского корпуса вызывает множество вопросов. Практически случайно узнав об объявлении конкурса и попав на презентацию, нам удалось как-то повлиять на ситуацию: после заданных вопросов и постов в Facebook техническое задание было скорректировано. В частности, организаторы догадались связаться с Марианной Евстратовой и получили у нее полный предмет охраны комплекса, откуда узнали, что объектом наследия является не только административный корпус, но и типографский (строение 2, включенное в конкурс)! В момент объявления старта организаторам это не было известно… Сегодня состав жюри (который тоже изменился почти наполовину: среди прочих из него вышел директор МАРШ Никита Токарев и – неожиданно – Роман Директович, руководитель проекта Центра городской культуры «Правда») подведет итоги первого этапа – отбора участников, а 9 декабря будет обнародовано техническое задание. Надеюсь, после всей полученной информации в него будут включены сохранившиеся элементы интерьеров типографского корпуса: метлахская и стальная плитка, остекление и рамы зенитных фонарей, сохранившаяся столярка, технические лестницы и т.п.
Теперь о глобальном. К огромному сожалению, при всех благих намерениях операторов конкурса, с наследием так работать нельзя. В самой сути конкурса содержатся неразрешимые противоречия. Первой задачей значится: «Создать новый облик строений и внутренних помещений уникального исторического здания». Это оксюморон. И более того – это нарушение норм и принципов работы с наследием, в диапазоне от «неприлично» до «противозаконно», зависимости от прописанного в предмете охраны. То, что организаторы конкурса ссылаются на «отсутствие обременений» в охранных документах – это, скажем прямо, относится к первой категории. Если данный конкурс претендует на роль модельного для аналогичных ситуаций («предложить качественную модель реновации промышленных объектов»), страусиная позиция здесь недопустима: «это к конкурсу не имеет отношения», «там другой собственник», «эти элементы не включены в предмет охраны». Нельзя игнорировать разрушающееся рядом административное здание «Правды», один из ключевых памятников конструктивизма в Москве. Нельзя делать вид, что комплекс состоит из отдельных независимых элементов, часть из которых (причем отдельными фасадами) можно «оформить», а часть – не заметить. Нельзя руководствоваться формальным подходом «значится» – «не значится», если высокопарно рассуждать о сохранении наследия авангарда и конкретно комплекса Голосова.
И, наконец, о принципах. Навесной фасад из керамогранита, то есть плитки, имитирующей натуральный камень, для памятника конструктивизма (я говорю о комбинате как архитектурном комплексе) – это плевок в вечность. Особенно в контексте говорящего названия комплекса – «Правда». Суть этого желания «прикрыть», «завесить» и «припрятать» не меняется – будь то сайдинг из 1990-х, алюкобонд 2000-х, керамогранит 2010-х. Занимающиеся реновацией прома девелоперы уже усвоили, что исторический дореволюционный кирпич нелепо облицовывать хоть керамогранитом, хоть имитацией кирпича – его надо просто очищать. Осталось понять это и в отношении железобетона и терразитовой штукатурки 1920-30-х годов. Благоустроить дворы – конечно. Малые формы? Да. Но зачем прятать архитектуру?
Все то, с чем боролись Гинзбург, Веснины, тот же Голосов – с фальшивыми декоративными фасадами, с имитацией и подделкой, с внешней «красивостью» – все здесь есть. Как можно предлагать на конкурс оформление отдельных фасадных стен зданий, если мы воспринимаем их трехмерно, в пространстве, в движении? Оформители эпохи Голосова, декорировавшие фасады для встречи челюскинцев или первомайских демонстраций, использовали для таких целей ткань и фанеру. Это и дешевле, и честнее. И причем здесь архитектура, если речь идет о театре.»
Татьяна Царева, эксперт по проведению государственной историко-культурной экспертизы при Министерстве культуры РФ:
«О конкурсе я узнала из интересной и горячей дискуссии в Facebook (пост Александры Селивановой), в которой были затронуты очень важные и небанальные вопросы, в том числе – вопрос о том, как относиться к зданиям, по оплошности исследователей не включенным в состав ансамбля объекта культурного наследия, каковыми являются ряд строений памятника истории и культуры Комбината газеты «Правда» (1930-е гг., арх. П.А. Голосов), предлагаемых к реконструкции.
В целом, присоединяясь к общему тону высказываний, хотела бы еще раз отметить необходимость доработки историко-культурного исследования всего комплекса зданий Комбината газеты «Правда» и утверждения на его основе нового состава ансамбля, разработки и утверждения Предмета охраны для вновь включенных в ансамбль построек, разработки комплексного проекта реставрации и приспособления к современному использованию. И только после этого станут легитимными всяческие мероприятия и эксперименты с плиткой – под наблюдением реставраторов, само собой разумеется, в местах, полностью утративших аутентичную отделку и не вошедших в Предмет охраны памятника.
Я понимаю, что все это легко и просто говорить эксперту, но, вероятно, очень неприятно и обидно слушать заказчику, который убежден в том, что установленный законом и, на наш взгляд, совершенно правильный порядок действий приведет к тому, что здание сможет восстановить свои качественные и соответственно коммерческие характеристики в лучшем случае через несколько лет и стоить это будет очень больших денег. А хочется сразу и сейчас все привести в порядок методом «культурной интервенции», «художественно используя» керамогранит, широко обсуждая это в СМИ, получая отовсюду похвалы и аплодисменты.
Сделать быстро, эффектно, недорого – заманчивая модель будущего эталона преобразования заброшенных и не учтенных по недосмотру памятников в модные городские точки притяжения. Конечно, не хотелось бы «душить на корню» желание владельцев открыто обсуждать с общественностью проекты реконструкции ценных построек, предполагающие «неординарные решения» – эту открытость нужно всячески поощрять и развивать. Но принципиальная поддержка такого подхода к работе с обладающими ценностью элементами застройки может привести к созданию прецедента одобрения культурным сообществом непоправимых изменений стилистики ценной городской застройки только на том основании, что формально здание не включено в перечень памятников.»