|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 11.05.2016 | |
|
Вальтер Ангонезе: «В Италии невозможно работать» |
|
|
Елизавета Эбнер |
|
|
Архитектор из немецкоговорящей итальянской провинции Южный Тироль – об идентичности в архитектуре, развитии на перекрестке средиземноморской и центральноевропейской культур, Адольфе Лоосе и Франческо Борромини. родился в Кальдаро-сулла-Страда-дель-Вино в Южном Тироле в 1961. В 1984-1990 учился в архитектурной школе в Венеции. В 1990 вернулся в Южный Тироль, в 2002 открыл собственное бюро в Кальдаро.  Вальтер Ангонезе © Salzburger Nachrichten / Marco RieblerАрхи.ру: – Как правило, будущие архитекторы из Южного Тироля едут учиться архитектуре в австрийский Инсбрук. Как так получилось, что ты учился в Венеции? Вальтер Ангонезе: – Странным образом, школа в Венеции (Архитектурный институт Венецианского университета, IUAV – прим. Архи.ру) интересовала меня гораздо больше, чем инсбрукская, и я счастлив, что учился именно там. Для Венеции в архитектурном плане это были лучшие годы, ведь там преподавали Альдо Росси, Джино Валле, Манфредо Тафури, Витторио Греготти – все бесспорно лучшие итальянские архитекторы того времени. – Почему в результате ты все же решил уехать из Венеции и вернуться в Южный Тироль? – Я много работал одновременно с учебой, так как иначе она была бы мне не по карману: у меня не было денег и нужно было как-то себя обеспечивать. Я был женат. Вот и вернулся домой. Но, должен сказать, что это было верным решением. По приезде я проработал несколько конкурсов, и ко мне пришел небольшой успех, что, конечно, во многом меня и удержало здесь. Ну и, если честно, я просто люблю свою землю. – Мне кажется, что все жители Южного Тироля любят свою родину (patria). – «Родина» (patria) – это не совсем точное слово. В итальянском языке нет нужного аналога, так что я скажу по-немецки: Heimat. Это не одно и то же с итальянской «родиной». В итальянском это слово подразумевает нацию, а Heimat – это место, угол, откуда ты, там – твои корни. Курт Тухольский – великий немецкий поэт – определял Heimat, как место, где тебя понимают. Мы, южные тирольцы, любим именно Heimat.  Реконструкция замка Тироль в Мерино. Фото: Klaus Ausserhofer Реконструкция замка Тироль в Мерино. Экспозиция об истории Южного Тироля в XX веке. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Реконструкция замка Тироль в Мерино. Экспозиция об истории Южного Тироля в XX веке. Фото: Stefan Brüning Реконструкция замка Тироль в Мерино. Экспозиция об истории Южного Тироля в XX веке. Фото: Stefan Brüning Реконструкция замка Тироль в Мерино. Экспозиция об истории Южного Тироля в XX веке. Фото: Stefan Brüning– Тебя как только не называют: австрийским архитектором, немецким, итальянским. Кем ты сам себя считаешь? – Я архитектор, который работает здесь, в Южном Тироле, который был во многом сформирован тем фактом, что существует на перекрестье двух культур: Альп и Средиземноморья. И это большое богатство: в нашем распоряжении как наследие Центральной Европы, так и Средиземноморья. Это наш капитал. Мы, если захотим, можем вдохновляться обеими мирами, и в этом положении есть своя красота. Например то, как мы живем: достаточно рационально, мы много работаем – эти качества характерны для центральноевропейского, даже северного менталитета, но также мы умеем наслаждаться жизнью, любим вкусно поесть, хорошо выпить: мы взяли лучшее из обеих культур. – Мне кажется, что все плюсы, которые ты перечислил, были и до итальянского влияния. – Ну, я считаю, что разница между Южным Тиролем (принадлежит Италии с 1919, ныне официальное название – автономная провинция Больцано – Южный Тироль. – Прим. Архи.ру) и Северным Тиролем (исторически принадлежит Австрии – прим. Архи.ру) есть, и заключается она именно в умении наслаждаться жизнью, которое мы унаследовали от средиземноморской культуры. От места, где я живу, до лингвистического барьера ровно 3 км, там уже все говорят по-итальянски. В Южном Тироле – прекрасный пейзаж, богатая история. Я себя считаю архитектором из Южного Тироля, итальянцем по национальности и с родным немецким языком.  Реконструкция замка Тироль в Мерино. Фото: Stefan Brüning Реконструкция замка Тироль в Мерино. Фото: Stefan Brüning Реконструкция замка Тироль в Мерино. Фото: Stefan Brüning Реконструкция замка Тироль в Мерино. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе– Между собой в Южном Тироле люди говорят исключительно на немецком? – Конечно. Здесь практически нет итальянцев. Мы никогда не говорим между собой по-итальянски. Когда я живу здесь, в Кальдаро, то 99,9 процентов времени говорю по-немецки. – А на каком языке тогда сдается официальная архитектурная документация? На немецком или все же на итальянском? – Общественные объекты, которые мы проектируем для коммуны или провинции, всегда должны быть представлены и на немецком, и на итальянском языках. То, что делается для частных заказчиков – конечно, на немецком.  Магазин Moessmer в Больцано. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Бар Ett в Брунико. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Бар Ett в Брунико. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Бар Ett в Брунико. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе– Для архитектора из Южного Тироля легче получить проект и реализовать его в Южном Тироле, чем в остальной Италии? – В Италии невозможно работать. Я участвовал в нескольких конкурсах, выиграл один. Я спроектировал 2–3 объекта вне нашей провинции, и из них ничего не было реализовано. Работать в Тоскане, близ Рима, в Тренто (провинция на севере Италии, граничит с Южным Тиролем – прим. Архи.ру) – гораздо сложнее, чем здесь, у нас. Сейчас я выиграл конкурс на строительство огромной виллы в Австрии. Администрация там работает очень быстро и эффективно. Конкурс был выигран в ноябре, и несколько дней назад проект был окончательно утвержден (интервью состоялось 27 марта 2016 – прим. Архи.ру). Здесь же, в Южном Тироле, это просто невозможно – процесс согласования занял бы 6 месяцев, а в [остальной] Италии – вообще от года до пяти. У нас все несколько более эффективно из-за автономности: нет необходимости отправлять документацию в Рим, все вопросы нашей провинции решаются здесь же. Это очень упрощает жизнь, и мы теряем меньше времени. Если у нас достаточно работы, то нет необходимости делать ее за пределами нашего региона. Лично я гораздо больше заинтересован в проектировании здесь, даже если я и принимаю участие в закрытых конкурсах, в том числе и за границей. Я выигрывал конкурсы в Германии, в Северном Тироле, в Граце, и так далее. Когда меня приглашают к участию в конкурсе – я соглашаюсь, но делаю это, в основном, ради вызова.  Офис компании Südtirol Marketing в Больцано. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Офис компании Südtirol Marketing в Больцано. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Офис компании Südtirol Marketing в Больцано. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе Офис компании Südtirol Marketing в Больцано. Фото предоставлено студией Вальтера Ангонезе– Существует ли архитектурный стиль Южного Тироля? – Да, есть некий общий стиль. И он был очень важен после войны, так как во многом это был вопрос самоидентификации. Только в 1980-х годах из Валь д’Аоста пришли современные веяния, несколько разбавившие ту архитектурную ситуацию, которая до этого оставалась неизменной. Я всегда говорю, что у нас есть два главных направления: народное и то, которое формируют так называемые современные архитекторы. Мне лично нравится балансировать между этими двумя течениями. Я одна из тех рыб, которые плавают в обеих реках. Мне неинтересны исключительно народные или исключительно современные вещи, что-то модное, и так далее. Я всегда стараюсь найти золотую середину. Но, конечно в частном строительстве народный стиль все еще очень и очень силен, и он отличен от того, что проектирую я, но тоже имеет право на существование. Более того, его любят в коммуне. Иногда, даже если ты хоть немного пытаешься его изменить, добавить некоторые новые элементы, тебе такой проект либо вообще не согласовывают, либо вставляют палки в колеса всеми возможными способами.  Проект библиотеки в Кальдаро-сулла-Страда-дель-Вино. Изображение предоставлено студией Вальтера Ангонезе– Какие архитекторы оказали на тебя наибольшее влияние? Кто был особенно важен для твоего профессионального становления? – Мои преподаватели из венецианской школы: Альдо Росси, Джино Валле, Витторио Греготти. Для меня также всегда был очень важен Адольф Лоос. С самого начала, еще когда я был совсем молодым, я всегда им вдохновлялся. Йозеф Франк, Ле Корбюзье, Луис Кан, конечно, тоже оказали на меня влияние, как, наверное, на многих. Если брать в расчет региональных архитекторов, то это, безусловно, Лакнер. Вообще, наверное, я не хочу выделять какого-то одного мастера: единственный архитектор, творчество которого прошло со мной через всю профессиональную жизнь – это Адольф Лоос. Меня также интересовали художники, которые частично работали и в архитектуре: Дональд Джадд, Вальтер Пихлер и многие другие. Часто я путешествую и вижу что-то такое, что мне очень нравится, и потом стараюсь найти об этом всю возможную информацию. Например, сейчас я, как студент, изучаю Сигурда Леверенца, а завтра на его месте будет кто-то еще. Может быть, даже из эпохи барокко. Два года назад я хотел знать все о Борромини: до этого у меня было две-три книги о нем, а потом я так им заинтересовался, что купил еще десять. |
|