|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 01.04.2016 | |
|
Феномен Хадид |
|
|
Нина Фролова |
|
|
В память о Захе Хадид (1950-2016) публикуем текст 2014 года о ее жизни, работе и том резонансе, который ее личность и проекты вызывали в мире. Авторский вариант статьи, опубликованной в №70 «Город женщин» (1/2014) журнала ПРОЕКТ РОССИЯ. Хадид (араб. حديد) – железо.
Заха Хадид никого не оставляет равнодушным: оголтело ругать ее готовы даже солидные архитекторы, обвиняя ее в «штамповке» криволинейных форм, которые, по их мнению, превращаются в непривлекательные и нефункциональные постройки. При этом Хадид имеет и массу поклонников – причем среди не только архитекторов, но и широкой публики, которая знает о ней из глянцевых изданий и телепередач: для журналистов ее необычные биография и творчество – благодарная тема для репортажей.  Заха Хадид с Пьером де Мероном. Венецианская биеннале-2012 © Юлия ТарабаринаЕе часто называют самой известной женщиной-архитектором, но это преуменьшение: она с полным правом входит в десятку, а то и в пятерку самых знаменитых архитекторов мира – независимо от пола. Часто отмечают, что Хадид обыграла мужчин в их собственной игре, и это вполне справедливо: по статистике, даже сейчас на Западе женщины среди архитекторов составляют лишь пятую часть (при том, что в вузах учится поровну девушек и юношей), а если взять архитектуру вместе со связанными сферами инженерии, строительства и девелопмента, то процент женщин еще уменьшится. Но эти числа сами по себе не проблема: гораздо хуже, что почти половине женщин-архитекторов платят меньше, чем мужчинам с такой же квалификацией и на тех же должностях, а две трети сталкиваются на работе со скрытой мужской «дедовщиной»[1]. О том, легко ли было ей добиться успеха как женщине-архитектору, Заху Хадид спрашивают в почти каждом интервью, но она никогда не отказывается отвечать: по ее словам, заставить себя уважать как профессионала было самой трудной задачей в ее жизни. Во время учебы и в начале карьеры она не замечала дискриминации, однако чем дальше она продвигалась, тем заметнее становилась «особое» отношение. Но она никогда не терпела молча, а энергично отстаивала свои права, потому и прослыла очень сложным человеком, хотя тяжелый нрав архитектурных «звезд»-мужчин никто не обсуждает и не осуждает. Сама она признает, что «нетерпелива и нетактична. Люди говорят, что я могу напугать»[2]. Как вспоминает участник дуэта Pet Shop Boys Нил Теннант, для которого архитектор разработала эффектные и вполне функциональные декорации к мировому турне Nightlife (1999), работать с ней было не только увлекательно, но и страшно, т.к. она могла внезапно заявить ему: «Зачем ты это говоришь? Заткнись! Кем ты себя возомнил?»[3] Хадид раздражает пристальное внимание прессы к ее необычным нарядам и прическам: ведь о костюмах Нормана Фостера едва ли когда-нибудь пишут, а ее внешний вид подробно обсуждают даже в архитектурных изданиях[4]. Также всех интересует ее личная жизнь: архитектор не скрывает, что она не была замужем и у нее нет детей, но не считает это осознанной жертвой на алтарь архитектуры – это не профессия, а жизнь, и, если не отдавать ей себя полностью, смысла заниматься ей нет. Потому женщинам бывает непросто полностью «вернуться в строй» после декретного отпуска, но если бы она действительно захотела родить ребенка, она бы это сделала[5]. Однако заниматься семьей и преуспеть в профессии все равно очень нелегко, и потому Хадид считает, что здесь нужна максимальная поддержка государства и общества. Еще одна проблема в том, что женщин-архитекторов вынуждают заниматься интерьерами и частным жильем: якобы это их жанр, а крупный многофункциональный комплекс они просто «не потянут»[6].  Заха Хадид в возрасте 6 лет © Zaha Hadid Architects Юная Заха Хадид у фонтана Треви в Риме Заха Хадид. Фото 1980-х годовГорячий характер Хадид лишь дополняет ее феноменальные целеустремленность и веру в себя, заложенные еще в детстве. Заха родилась в Багдаде в 1950 в семье видного политика и коммерсанта Мухаммада Хадида, училась в католической школе в Багдаде и в пансионах в Швейцарии и Англии. В ее абсолютно светском и прозападном окружении верили в прогресс и считали, что женщина может выбрать любую профессию. Заха еще в детстве решила, что станет архитектором: на нее повлияли и знакомство с древними памятниками Шумера среди болот на юге страны, и проектирование интерьера собственной комнаты, и оказавшийся у них дома макет нового особняка ее тетки. Так как Хадид могла «решать математические задачи даже во сне»[7], сначала – в качестве своего рода подготовки – она окончила математический факультет Американского университета в Бейруте, а в 1972 поступила в лондонскую школу Архитектурной Ассоциации. Хотя на тот момент это был мировой центр передовой архитектурной мысли, работы Хадид, вдохновленные русским авангардом, вызывали у профессоров нерадостное удивление, пока она не попала к преподавателям Рему Колхасу и Элиа Зенгелису, которые посчитали ее проекты необыкновенными, чем очень удивили ее саму[8]. С Колхасом у нее установились теплые отношения, и она проработала полгода в ОМА после окончания АА в 1977; он назвал ее «планетой на своей собственной неповторимой орбите» – сначала она огорчилась, но потом поняла, что обычной карьеры у нее и не может быть[9]. В этом – суть феномена Хадид: на пути к успеху ей пришлось преодолеть не только дискриминацию по признаку пола или национальности (чего тоже было достаточно), но и всеобщее недоверие к ее проектам – якобы фантастическим и нереализуемым. Очень долго она воспринималась исключительно как бумажный архитектор и автор головокружительных живописных композиций. Эти полотна она, впрочем, создавала не как самостоятельные произведения, а как часть подачи проекта, выставляя их в галереях в надежде объяснить публике свои идеи[10].  Заха Хадид. Тектоника Малевича. Дипломный проект в лондонской школе Архитектурной Ассоциации © Zaha Hadid ArchitectsПолотна Хадид ценятся коллекционерами: так, ее дипломная работа «Malevich's Tektonik» (1977; проект отеля на мосту через Темзу) вошла в 1998 в собрание Музея современного искуства в Сан-Франциско, а рисунки и живопись хранятся в нью-йоркском MoMA.  Заха Хадид. Клуб The Peak на горе над Гонконгом. Живописное полотно на тему проекта © Zaha Hadid Architects Заха Хадид показывает премьер-министру Великобритании Маргарет Тэтчер макет клуба The Peak в Гонконге. 1984Получив диплом АА, Заха Хадид осталась в Британии потому, что там работали лучшие инженеры, а в Ираке настали непростые времена: с партией «Баас» у власти, однажды вернувшись на родину, Хадид рисковала больше не получить выездную визу. Она преподавала в АА и участвовала в конкурсах. Победа в одном из них – на проект клуба The Peak на горе над Гонконгом в 1982 – принесла ей международную известность. Разлетающиеся в разные стороны плоскости, казалось, реализовать будет невозможно, однако инженеры Arup увидели в них лишь привычные конструкции мостов и виадуков. Но проект остался на бумаге из-за банкротства заказчика, и первой реализацией для Хадид стал гораздо более скромный по масштабу интерьер ресторана Monsoon в Саппоро (1989). Следующий заметный успех Захи – участие в выставке «Деконструктивистская архитектура» (1988) в нью-йоркском МоМА: куратор Филип Джонсон собрал там по формальному признаку всех «любителей диагоналей»: Колхаса, Чуми, Айзенмана, Либескинда…  Заха Хадид на заднем плане. На первом – Чарльз Корреа и Питер Смитсон. Фото середины 1980-х годов. Заха Хадид. Оперный театр в столице Уэльса Кардиффе © Zaha Hadid Architects Заха Хадид. Оперный театр в столице Уэльса Кардиффе © Zaha Hadid ArchitectsВ 1988 Хадид выиграла конкурс на проект жилого дома для очередного «Интербау» в Берлине (1994), но первой ее постройкой стал не он, а пожарная часть фабрики Vitra в Вайле-на-Рейне (1993) – экспонат собранной там архитектурной коллекции. Сейчас она используется как выставочный зал, но не из-за «профнепригоности», как нередко предполагают, а потому, что ее заменило новое муниципальное пожарное депо[11]. В 1998 Хадид победила в конкурсе на проект музея MAXXI в Риме (2009) – теперь ее работы можно было отнести к направлению параметризма[12]: острые углы сменились текучими формами. Далее были Центр современного искусства в Цинциннати (2003), объекты в разных частях континентальной Европы, многочисленные проекты и менее многочисленные постройки на Ближнем и Дальнем Востоке, большие выставки в венском МАК (2003) и нью-йоркском Гуггенхайме (2006). Даже в России у нее есть объекты: вилла Capital Hill в Барвихе (2011) и строящееся сейчас офисное здание на Шарикоподшипниковской улице в Москве. Последним не взятым Хадид бастионом долго оставалась Британия: ее проект оперного театра в Кардиффе (1994) занял первое место на конкурсе, но не понравился валлийским политикам и был в итоге отвергнут – якобы по техническим причинам, хотя в Уэльсе с Хадид боролись как с жительницей Лондона, женщиной, иностранкой. Это стало для архитектора сильнейшим ударом и отсрочило, как она считает, ее успех на 5–7 лет: лишь в 2000-х она выиграла конкурс на Центр водных видов спорта для лондонской Олимпиады (2012), построила школу в Лондоне (2010) и музей транспорта в Глазго (2011). После ряда безрезультатных номинаций Заха Хадид два года подряд, в 2010 и 2011, стала лауреатом премии Стерлинга – главной британской архитектурной награды, а в 2012 английская королева возвела ее в рыцарское достоинство. Сейчас в Zaha Hadid Architects работают 400 сотрудников, а в портфолио – 950 проектов в 44 странах мира. Путь на вершину завершен.  Заха Хадид на церемонии вручения ей Притцкеровской премии. Эрмитаж, Санкт-Петербург. 2004Важной вехой на этом пути было присуждение Хадид в 2004 Притцкеровской премии: она стала первой женщиной в списке лауреатов. Прекрасно знакомая с дискриминацией Дениз Скотт-Браун, соавтор большинства проектов и теоретических трудов Роберта Вентури, в 1991 получившего «Притцкера» в одиночку, сказала об этом: «Им потребовалось 23 года[13], чтобы найти женщину, которая подходит под их шаблон выдающейся архитектуры.» И с ней нельзя не согласится: Заха, при всех преодоленных и непреодоленных гендерных трудностях, одной крови со «звездами»-мужчинами: ей прекрасно удалось воплотить образ творца-харизматика, перед которым трепещут молодежь и заказчики. Достаточно взять ее отношение к бессменному партнеру и соавтору Патрику Шумахеру: на недавний вопрос «не пора ли включить его имя в название фирмы?», она ответила, что для этого он должен «посвятить себя» работе, и вообще – мастерская носит только ее имя, так как она ее основала[14]. Как и ее коллеги по первому эшелону, она согласна работать для тоталитарных режимов, но подвергается за это критике. Фото Хадид, возлагающей цветы на могилу первого президента Азербайджана Гейдара Алиева в день закладки спроектированного ей Центра его имени в Баку, вызвало немалый резонанс: Запад обвиняет азербайджанские власти в нарушении прав человека, ликвидации политической конкуренции и фальсификации выборов[15]. Но архитектор утверждает, что она готова проектировать общественные здания где угодно, так как они улучшают жизнь людей в целом – независимо от режимов, которые, к тому же, имеют свойство меняться; а тюрьму она не стала бы строить и в самом демократическом государстве[16]. Не менее показательна история с недавним конкурсом на проект Парламента Ирака: его выиграли молодые лондонские архитекторы Assemblage, а бюро Хадид заняло третье место. Однако заказчик проигнорировал решение жюри и начал переговоры со «звездой», которая уже занимается в Багдаде зданием Центробанка и Национальным музеем. Победители конкурса признаются, что разочарованы тем, что Заха взялась за этот проект – особенно если вспомнить ее собственную эпопею в Кардиффе[17]. Это противоречие – далеко не единственное в истории Захи Хадид, в образе которой слились человек, архитектор, почти глянцевая персона, символ борьбы за равноправие полов и даже бренд. Таким удивительным конгломератом она и останется в истории – одновременно наша современница и вавилонянка, наследница 5000-летней культуры[18]. [1] Waite R., Corvin A. Shock survey results as the AJ launches campaign to raise women architects’ status // Architects Journal, 16.01.2012; Booth E. Glass ceiling pay gap revealed // Architects Journal, 06.02.2013
[2] Glancey J. «I don't do nice» // The Guardian, 09.10.2006
[3] Garratt S. Impossible Dreamer // The Telegraph, 16.06.2007
[4] Ibid.
[5] Glancey J. «I don't do nice» // The Guardian, 09.10.2006
[6] Thorpe V. Zaha Hadid: Britain must do more to help encourage its women architects // The Observer, 17.02.2013
[7] Rauterberg H. «Ich will die ganze Welt ergreifen» // Die Zeit, 14.06.2006
[8] Bedell G. Space is her place // The Observer, 02.02.2003
[9] McKenzie S. Zaha Hadid: 'Would they still call me a diva if I was a man?' // CNN, 01.11.2013
[10] Engeser M. Architektin Zaha Hadid im Interview „Beton ist sexy“ // Wirtschafts Woche, 21.01.2007
[11] Hill J. Deconstructivist Architecture, 25 Years Later // world-architects eMagazine, 01.28.2013
[12] Schumacher P. Parametricism as Style – Parametricist Manifesto. 2008
[13] В реальности – 25 лет: Притцкеровская премия была впервые вручена в 1979 году.
[14] Olcayto R. Hadid mulls practice title change // Architects Journal, 19.10.2012
[15] Olcayto R. Zaha in human rights row over Azerbaijan project // Building Design, 25.01.2008
[16] Brooks X. Zaha Hadid: 'I don't make nice little buildings' // The Guardian, 22.09.2013
[17] Fulcher M. Zaha Hadid wins chance to design Iraq parliament building // Architects Journal, 14.11.2013
[18] Rauterberg H. «Ich will die ganze Welt ergreifen» // Die Zeit, 14.06.2006
|
|