|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 10.09.2013 | |
|
Некролог. Тамара Гейдор (1941–2013) |
|
|
Скончалась Тамара Ивановна Гейдор, историк отечественной архитектуры, старейший сотрудник Музея архитектуры им. А.В. Щусева. Прощание состоится 12 сентября.  Тамара Ивановна Гейдор. Фото © Алексей КомлевТамара Ивановна Гейдор (22.08.1941 – 5.09.2013) пришла работать в Музей архитектуры в марте 1966 выпускницей отделения истории искусства Исторического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова. Став сначала старшим научным сотрудником в отделе Истории отечественной архитектуры под руководством известного исследователя русской архитектуры эпохи классицизма Е.А. Белецкой, уже с февраля 1971 года Тамара Ивановна возглавила располагавшийся на территории Донского монастыря Экспозиционный отдел, отвечавший за представление посетителям истории русской архитектуры досоветского периода. Эта экспозиция, итог значительных научных изысканий, была памятником «золотого века» Музея архитектуры. Многие десятилетия Тамара Ивановна определяла высокий уровень многочисленных выставок, по которым несколько поколений любителей архитектуры узнавали о выдающихся мастерах и памятниках русского зодчества, руководила лекционной работой. Она была автором многочисленных публикаций: статей, каталогов, монографий. Более 30 лет Тамара Ивановна читала курс Истории монументальной живописи в МГХПА им. С.Г. Строганова. Тамара Ивановна была членом Союза архитекторов СССР (с 1984), имела звание Заслуженного работника культуры РСФСР (1985). Тамара Ивановна Гейдор всю свою жизнь посвятила Музею архитектуры; она пользовалась заслуженным авторитетом и уважением среди специалистов, ее консультации помогли научной работе многих исследователей. До последнего дня она работала над рукописью книги, посвященной фрескам Калязинского Троице-Макариевского монастыря, которая, к сожалению, осталась незавершенной. Тамара Ивановна была настоящим другом, добрым, отзывчивым человеком. Отпевание Тамары Ивановны Гейдор пройдет в четверг, 12 сентября, в 11.30 в церкви Ризоположения на Донской ул., д. 20/6. Публикуем воспоминания о Т.И. Гейдор ее коллеги, художника-реставратора Ю.А. Манина Памяти Тамары Ивановны Гейдор Умерла Тамара Ивановна… неожиданно, нечаянно, не успев издать книгу о рописях Троицкого собора Макарьевского монастыря в Калязине, почти уже готовую: в последнее время мы с ней встречались в связи именно с этой её работой. Когда некоторое время назад отдел Истории архитектуры России, который она возглавляла многие годы, расформировали, Тамара Ивановна, лишившись рабочего кабинета, перебралась в хранилище фресок. Довольно быстро неуютное хранилище она превратила в кабинет-мастерскую – по другому и не скажешь. Я приходил к ней, чтобы передать то несколько фотографий, то очередной текст в «копилку» будущей ее книги. Встречала меня, сидя за компьютером, добрая женщина с молодыми глазами. Когда с человеком общаешься часто, то не замечаешь возрастных изменений его облика. Так и я за 23 года нашего знакомства и совместной работы не замечал в ней признаков старости, а может их и действительно не было. Познакомился я с ней, будучи студентом 1-го курса кафедры Реставрации монументальной живописи МГХПА им. С.Г.Строганова. Музей Архитектуры располагался тогда, в 1990, в стенах Донского монастыря, и мы, студенты, приезжали к Тамаре Ивановне туда на лекции по истории монументального искусства. Занимались мы в небольшой комнате, заставленной старинной мебелью. Студенты и преподаватель садились за большой круглый стол, и Тамара Ивановна начинала рассказ, сопровождая его показом слайдов, альбомов. За этим же столом проходили доклады студентов по различным темам, сдача зачетов. Но этим занятия не ограничивались: Тамара Ивановна проводила нам экскурсии по территории монастыря, рассказывала об уничтоженных в советское время архитектурных памятниках, чьи фрагменты все же удалось сохранить усилиями архитекторов-реставраторов и разместить вдоль внутренней стороны монастырских стен, о знаменитых деятелях российской истории, похороненных на Донском кладбище, показывала нам собранную в интерьере Большого собора огромную баженовскую модель непостроенного Кремлевского дворца, удивительный и странный Шумаевский крест и, конечно, приводила нас в хранилище фрагментов фресок и архитектурных деталей собора калязинского Макарьевского монастыря. Не будет большим преувеличением, если сказать, что Тамара Ивановна относилась к студентам как к родным людям. Кроме того, она всю жизнь оставалась немного студенткой и была верна университетскому студенческому братству. Нам это было особенно заметно, когда она упоминала о своих сокурсниках (в т.ч. тоже ставших известными искусствоведами) и о своих профессорах. Она активно использовала свои связи в музейном мире, чтобы мы увидели и узнали то, что обычным посетителям не показывают: будь то Музеи Московского Кремля, Исторический музей с его филиалами или какие-либо другие музеи – везде, благодаря ее неизменной настойчивости, нам показывали самые ценные из сохранившихся памятников монументального искусства и давали исчерпывающие комментарии. Много лет Тамара Ивановна организовывала в стенах Музея архитектуры занятия студентов по копированию фрагментов монументальной живописи, добивалась, чтобы Музей выдавал фрагменты стенописей на нашу кафедру в Строгановке в качестве объекта реставрации студентам-дипломникам. И все это продолжалось более 30 лет.  Тамара Ивановна Гейдор в отделе Истории архитектуры России Музея архитектуры. Фото © Алексей КомлевТак случилось, что я продолжал общаться с Тамарой Ивановной, уже став преподавателем техники и технологии монументальной живописи, а также в качестве художника-реставратора. Около пятнадцати лет мы с братом занимались реставрацией той самой модели Большого Кремлевского дворца, которая когда-то размещалась в соборе Донского монастыря, а теперь находится в здании Музея архитектуры на Воздвиженке. Тамара Ивановна была хранителем этой модели, а также научным руководителем нашей работы. Как и во всяком учреждении, в нашем музее (я могу наверное сказать «нашего»: всё-таки проработал в нем почти 15 лет) случались и «начальственные грозы», но мы, как и другие подчинённые Тамары Ивановны, всегда были за ней, как за каменной стеной. А ещё она писала стихи и рисовала. Эту запись я делаю на следующий день после кончины Тамары Ивановны. В памяти живо ее лицо, движения, интонации. Все люди рано или поздно расстаются в этой жизни, но потом-то все равно все встретятся… |
|