– Почему Бобур?

– Мне просто нравится это здание. Оно такое принципиальное для архитектуры XX века: любимые трубы, раструбы. У парижского Бобура были проблемы с адаптацией в историческом контексте. У нас, наверное, тоже.

– Это, возможно, плюс. Ведь сложный диалог с контекстом может себе позволить сильная архитектура. Слабая или отторгается им сразу, или растворяется без остатка.

– Кстати, меня Бобур в историческом Париже не раздражает. Куда больше – Эйфелева башня. Она именно, что инородная, а он свой. Когда ты поднимаешься по эскалатору на фасаде Бобура, ты видишь значительную часть Парижа. Аналогично: когда ты внутри нашего Бобура карабкаешься по винтовой лестнице, ты созерцаешь все окрестности Никола-Ленивца. Я надеюсь, что башню Бобур мы будем сдавать художникам в качестве музея, а на площади перед башней по аналогии с Францией будут перформансы и концерты.

– Существует ли какая-то единая сквозная тема, которая объединяет твои объекты, начиная с «Маяка» у реки Угры, завершая Бобуром недалеко от деревни Звизжи?

– На территории национального парка «Угра», действительно, выстраивается ось из больших объектов. Все они – архитектурные бренды разных времен. «Маяк», «Вселенский разум» (включая андронный коллайдер), «Зиккурат» и «Башенная градирня», «Границы империи» (колонны имперского форума), «Бобур»… Все это запечатленные в архитектуре памятники человеческой цивилизации.

– Любопытно, что в этом перечне совсем нет истинно русских чудес света…

– В том-то и смысл. Мы здесь, на Угре, приватизируем весь мир. Делаем так, что все мировые чудеса становятся вполне нашими. Если мы начнем делать здесь что-то вроде Кремля – получится тавтология, масло масляное.

– Предполагается ли объединить все объекты общей программой использования и взаимодействия с посетителем? Предполагается ли некий маршрут?

– Во-первых, естественно, должна быть тропа. Ее нужно прорубить. Хочу переставить колонны «Границы империи» на пути от Никола-Ленивца к Звизжам, по старой дороге. Будет такая Аппиева дорога между Бобуром и Вселенским разумом. Хотелось бы придумать такой фестиваль, который предполагает, что на каждом из объектов будет разыгрываться какая-то мистерия.

– Как организован менеджмент твоих проектов?

– Компания «АрхПолис, АНО» занята организацией артпроцесса, фестивалей, а также всего сопутствующего им: постройкой хостелов, кемпингов, больших мастерских. Мне обещают мастерскую площадью 750 метров. Целый хозяйственный двор колхоза отдан под мастерские. Эта компания АрхПолис договаривается с государством. Она выиграла тендер на разработку туристической инфраструктуры.

– То есть в случае с Никола-Ленивцем акцент неизбежно смещается с Лаборатории на территорию Entertainment, приятного времяпровождения широких масс трудящихся и учащихся в досуговые дни.

– Да. Это неизбежно. Но я надеюсь, что искусство тоже входит в сферу интересов компании АрхПолис, что менеджеры наших проектов не хотят зарабатывать только на сфере досуговых, развлекательных услуг. Зарабатывание денег (на билетах, палатках) не единственная цель, хотелось бы верить. Более того, уверен, что случайные люди постепенно исключат Никола-Ленивец из списка своих паломничеств. Дождемся, когда под Калугой построят что-то вроде Дисней-ленда и аква-парка.

– Парадокс: твои объекты явно рассчитаны на огромное количество соучастников, зрителей, которые их обживают, по ним лазают, с ними общаются в большом коллективе. При этом, когда много людей, тебе не нравится…

– Двадцати человек в день мне бы вполне хватило на каждом из моих объектов. Даже когда нет людей, постройки живут. Совсем не обязательно видеть каждый день огромную толпу. Щемящее чувство рождается, когда монумент сливается с природной тишиной.

– Как складываются отношения с фестивалем АрхСтояние, который откроется 26 июля?

– Меня приглашают участвовать в отборе работ. Однако я не чувствую себя внутри фестивального формата. Проблема АрхСтояния: участие малого числа архитекторов с интересными идеями и ярким их воплощением. Бродский, Бернаскони, ландшафтная архитектура парка «Версаль», – это все замечательно. Однако отсутствует некий четкий ритм организации процесса. Я был бы доволен, если бы французы реализовали внутри фестиваля большую программу по воссозданию разных образов садово-паркового искусства. Хотелось бы, чтобы сама формальная составляющая фестиваля АрхСтояние была бы более четкой и осмысленной.

– Какая постройка продолжит намеченную тобой «Ось цивилизации»?

– В деревне Звизжи, к которой мы уже почти подобрались, стоит остов центрального магазина. Это такая руина советского модернизма, живописные останки с абстрактной живописью на стенах – следами от батарей, фрагментами внутренней отделки… Я хочу превратить этот магазин в подобие городской скульптуры. Давно думаю поработать с бетонными коробками. А еще я хочу осуществить давний проект. За «Вселенским разумом» имеется большая территория, которая состоит из молодого березняка с полянками. Там я хотел бы поставить с десяток павильонов – авторских произведений разных художников, наподобие иконных домиков Валерия Кошлякова. С этих павильонов художников и архитекторов, собственно, и начинался фестиваль АрхСтояние.