|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 31.01.2012 | |
|
Возвращаясь к прошлому |
|
|
Карен Бальян – о Давиде Саркисяне и «ереванской цивилизации». Вместо рецензии.  Обложка книги «Давид». Фотография Лидии ОглоблинойВыставки не было. Была книга «Давид», где собраны воспоминания о нем. Стояли в веcтибюле главного входа-выхода (там два уровня и по пространству сложилось хорошо). Получалось, что находились в промежутке между «в» и «вне», на пороге, где хранится то, что было в Москве и самой Москвой теперешней. Для себя Давид объединил эти две среды – музейную и городскую – в одно пространство, где происходила его фантастическая деятельность в виде переходов из одной части в другую, и куда он заводил всех интересующихся. В книге собраны различные сюжеты этих совместных передвижений. Те, кто его знал близко, написали замечательно. О нем и нельзя было писать не замечательно. Совершенно очевидно, что это был необычный человек, как и всякий большой талант. После его смерти в статье для ереванской газеты я писал о его дягилевском таланте организатора и параджановском таланте артиста. Прочтя тексты, еще более убедился в справедливости этих сравнений. Сестра Давида рассказывает историю их семьи, о том, откуда Давид родом. Она обрывает свои мысли на времени, когда Давид уехал из Еревана в Москву учиться. Я хочу рассказать о Ереване, о городе, в котором он вырос. (Нет, я не был с ним знаком в юности, хотя росли мы в одном городском пространстве. Он был старше меня, уехал в Москву после школы, я – значительно позже, после института; пересечений не могло быть. Мы познакомились в музее). Ереван 1960-х годов – это совершенно уникальное место. Город авангардной архитектуры. До того – провинциальный город с красивыми каменными фасадами, среди которых два больших шедевра Таманяна. Не оцененный конструктивизм. Но в целом – преобладание традиции. И в этой традиционной среде начала буквально шквалом возникать модернистская архитектура. Открывались пространства, лепились объемы из бетона, где не было не то что традиционных элементов, не было ортогональных проекций. Ереван тех лет был не похож на другие города. Он замысливался как столица всего разбросанного по миру армянства, и в эти годы эта утопия на миг реализовалась. Когда приоткрылся железный занавес, в Ереван стали съезжаться армяне и неармяне со всего мира. Вильям Сароян. Архитектор из Рима, который начал работать в Ереване. Параджанов снимал «Цвет граната». В многочисленных открывшихся кафе Еревана Кочар рассказывал о Париже. Еще работающий Сарьян завещал армянскую живопись вернувшемуся из Ленинграда Минасу. Поэты, архитекторы. В Ереване был создан крупнейший институт кибернетики с молодым гением Мергеляном. Академик Амбарцумян в Бюраканской обсерватори вычислял возраст вселенной. В городке физиков над живописным ущельем реки Раздан Алиханов построил ядерный ускоритель. Евтушенко, Вознесенский были постоянными гостями здесь. В эти годы первоклассные мировые оркестры и солисты буквально чередовались на сценах двух ереванских залов. (Я не только хорошо все это помню, но я этот процесс наблюдал изнутри: отец мой в середине 60-х ненадолго был поставлен руководить филармонией). В малом филармоническом зале возник витражный триптих Сарьяна. Летом 1965-го в Ереване состоялся фестиваль Бенджамина Бриттена. Он месяц жил в доме композиторов в ста километрах от Еревана, написал музыку на стихи Пушкина, и они с Питером Пирсом, Ростроповичем и Вишневской это впервые исполнили в ереванской филармонии. И конечно, блиставшая Зара Долуханова (вы же знаете, она была музой Давида, в течение нескольких лет он неизменно присутствовал на всех ее концертах). Все они – эти великие люди, и все мы – обычные ереванцы, ходили по улицам, которые были похожи на залы музея, уставленные первоклассной керамикой, ковкой, бронзой, с суперграфикой из камня на фасадах домов. Здания были похожи на скульптуры. Красота, стиль, вкус были во всем. Битов после встреч с мэром Еревана Асратяном, который и строил этот новый город, в «Уроках Армении» напишет об одном ереванском шедевре (помните, на прошлой московской биеннале вместе с союзом мы показывали открытый кинозал, чтобы привлечь внимание к его замечательной архитектуре и не дать сломать?): «Это был действительно выдающийся кинотеатр, достроенный столь оригинально, что при вечернем освещении я так и не уловил, как же он выглядит в целом: казалось, он висел над землей, как приземляющаяся летающая тарелка. До начала сеанса было много времени, мы сидели в бесплотном кафе, состоящем из дырок, теней и каких-то трепещущих занавесок. Зал под открытым небом напоминал форум. Над нами горели южные звезды, как в планетарии. Мне казалось, мы взлетели, и если рискнуть подойти к краю и взглянуть оттуда вниз, то где-то глубоко под собой увидишь нашу милую, еще не столь роскошно застроенную землю и, расчувствовавшись, прочтешь вниз длинные стихи об оставшейся на Земле любви...». Сейчас это время 60-70-х называют «ереванской цивилизацией». Давид Саркисян возник из этой «ереванской цивилизации». ... На обложке книги «Давид» он изображен на фотографии с нечеткими чертами лица. Облик человека спустя года стирается в памяти, становится не четким. Эта метафора понятна. Но содержание книги ее опровергает – в памяти всех красивое лицо Давида сохранилось абсолютно четко... Карен Бальян, архитектор Москва. 30.01.2012  Улица Абовян в Ереване, начало 1960-х. Все фотографии Еревана 1960х предоставлены автором статьи. Кировакан, начало 1960-х. Инсталляция «Чайка» – первое модернистское сооружение, 1960 Дом творчества композиторов в Дилижане, начало 1960-х Ленинакан, начало 1960-х Мемориал «Егерн», 1967 Мемориал Сардарапатского сражения, 1970 |
|