Томас Лизер (руководитель), Дэвид Лайнехан (менеджер проекта), Симон Арнольд, Кейт Барк, София Кастрикоун, Генри Гросман, Жозеф Хаберл
15 января в Нью-Йорке открылось для посетителей новое крыло Музея кинематографа, построенное Томасом Лизером, архитектором, который в России более известен как автор непостроенного Музея мамонта в Якутске.
Музей расположен в квартале Астория Нью-Йоркского района Квинс, на месте киностудии "Кауфман Астория", которая была здесь основана в 1920 году; тогда здесь возник один из важных центров киноиндустрии. Первый музей кино открылся в этом здании в 1977 году, затем в 1988 его реконструировали (тогда музей получил труднопереводимое современное название - Museum of the Moving Image). Нынешняя реконструкция была задумана в 2005, строительство началось в 2008. Оно обошлось в 67 млн. долларов и увеличило площади музея на треть. Новая часть музея открылась полторы недели назад: в новом крыле появился новый кинозал и несколько малых залов. Помимо кинопросмотров здесь организуют разнообразные выставки старых кинокамер, костюмов и прочей киноатрибутики, посетители могут поиграть в старые компьютерные игры или даже развлечься добавлением саундтреков в видеоролики. Музей стремится показать историю медиа во всем разнообразии.
Старое здание киностудии, построенное в 1920 году в стиле среднем между функционализмом и ар деко, русскому человеку живо напомнит школу, больницу или фабрику хрущевского времени. Это прямоугольный ангар-параллелепипед, лаконично расчерченный на большие прямоугольные окна с клетчатой сеткой рам. Впрочем, его история окружена романтическим флером ранней истории кино: именно здесь бывшие главы "Парамаунт Пикчерз" Адольф Дзукор и Джесси Ласки ставили эксперименты по переходу от немого кино к озвученному.
Томас Лизер приложил к этому зданию со стороны двора металлический объем с мягко обтекаемыми скругленными углами (как у телевизора того же хрущевского времени), составив его поверхность из матово-блестящих треугольников из тонкого алюминия на железном каркасе. Но главный вход в музей по-прежнему расположен на улице в старом здании. Ближайшие к нему окна Лизер превратил в сплошные витражи с металлическими переплетами в виде все тех же треугольников. Таким образом «старая» поверхность в здании музея осталась расчерчена ортогонально-перпендикулярно, а все нововведения обозначены более необычной треугольной сеткой. Входя с улицы сквозь стекло с треугольным рисунком, посетители попадают в совершенно белый вестибюль, соединяющий новое и старое пространство музея.
Самое большое помещение в новом крыле – кинозал на 267 мест, внутри тоже составлен их треугольников, только ярко-синих. Соседние залы поменьше, темно-синие, а фойе по контрасту красно-розовые. Стены, особенно в «синем» зале, слегка наклонены, что делает его пространство не вполне устойчивым. Критик Джастин Дэвидсон в «New York Magazine» очень эмоционально и прочувствованно описывая интерьер, говорит, что Лизер, вторя специфике киноискусства, постоянно балансирующего на грани иллюзии и реальности, свою архитектуру тоже удерживает прямо-таки на этой грани.
Если же представить себе новое крыло несколько более образно, то если во дворе мы входим в пасть металлического кита, – то войдя попадаем в красно-синие внутренности этого странного существа. Впрочем, сходство это отдаленное: архитектура здания при всей обтекаемости его форм выглядит довольно-таки спокойной и уравновешенной.
Первоначально оно задумывалось более эффектным. Тот же Джастин Дэвидсон вспоминает, что в 2005 году фасад планировалось сделать целиком медийным, так, чтобы зрители входили внутрь сквозь видео-картинку. Но 67 миллионов на это оказалось недостаточно, и архитектору пришлось ограничиться самым необходимым. Так что, начав с активной медийности, аттракционов и эффектов, этот проект Томаса Лизера эволюционировал в сторону актуальной в наше послекризисное время sustainability. Но с другой стороны ведь хорошо, что его вообще удалось построить.