В 2008 году в Собрание русских икон при поддержке Фонда апостола Андрея Первозванного поступила икона «Святитель Николай, архиепископ Мирликийский, с житием». Данная икона стала замечательным приобретением для коллекции по двум причинам. Во-первых, это подписной датированный памятник: внизу, на поземе, сохранилась авторская подпись иконописца. Во-вторых, это редкий пример иконы-врезка: лик святителя Николая является фрагментом древней иконы, датируемой серединой XVI века, а все остальное: фигура, фоны, поля с клеймами жития – это живопись второй половины XVIII века. Как правило, врезками были чтимые реликвии, которые пострадали от стихийного бедствия, например, пожара, опиливались и монтировались на новую основу. Вероятно, то же случилось и с нашей иконой. Хотя мы и знаем о существовании подобной традиции на Руси, однако сохранившихся памятников, где мы можем увидеть ее реальное воплощение, не так много.

Известность в кругах специалистов и коллекционеров эта икона приобрела после ее первой публикации в альбоме «Костромская икона» в 2004 году. Автором публикации был В.М. Сорокатый, который прочел надпись на поземе следующим образом: «От Рождества же по плоти Бога Слова 1786 году месяца ноемврия в 4 дни написася сей святый образ нерехтчанин посацкой человек Иван Ма[рков] с детми» . Далее автор приводит гипотезу о происхождении древней иконы святителя Николая из Богоявленской церкви города Нерехты, которая пострадала при пожаре 1785 года, спустя год после которого заказали поновление святыни. Однако это предположение рушится при более внимательном прочтении надписи на поземе, где указан не 1786, а 1776 год от Рождества Христова.

Спустя три года после выхода в свет книги «Костромская икона», памятник был опубликован в каталоге «Русская икона XVI – XX веков из собрания Александр-Арт галереи» с правильной датировкой 1776 годом, но на этот раз с неверной атрибуцией [1]. Теперь происхождение иконы связали с Солигаличем, а точнее – с иконостасом Воскресенской церкви села Верховье. Думается, что причиной для такого вывода стала дата создания данного иконостаса – тот же 1776 год. Однако автор публикации не указал, в каком конкретно месте иконостаса располагалась, по его мнению, эта икона. В 1987 году иконостас был перевезен из Верховья в Нерехту, отреставрирован и смонтирован в Богоявленской церкви (в этом здании располагается Нерехтский краеведческий музей). Единственное место, где гипотетически мог располагаться данный образ, это вторая справа от Царских врат рама в местном ряду. Сейчас в этом месте находится поздняя икона святителя Николая второй половины XIX столетия, размер иконостасной рамы – 113,5 × 75 см. Рассматриваемая же нами икона – крупный монументальный образ 141,3 × 104,5 см, которому физически не хватит места в данной раме. Таким образом, версия о происхождении иконы из солигаличского храма тоже отпадает.

Откуда же происходит этот образ? Факт, что он был чтимым, неоспорим, ведь для пострадавшего древнего образа трогательно и бережно заказали грандиозное поновление. В публикации В.М. Сорокатого есть важное уточнение: «древняя живопись была записана, запись снята при реставрации» (вполне возможно, что автор и сам принимал участие в реставрации иконы в Москве в 2002-2003 годах). Это значит, что лик святителя могли записать как при реставрации образа 1776 года, так и спустя несколько десятков лет. Прихожане могли забыть о том, что частицей этой иконы является древняя доска с ликом, к тому же по традиции образ был закрыт окладом. Поиски хоть какого-нибудь упоминания об иконе-врезке с образом святителя Николая в справочных книгах церквей и монастырей Костромской епархии, а также в рапортах благочинных Костромской епархии о разыскании сведений о предметах церковно-археологического характера в подведомственных им храмах не дали результата. Если и встречаются сведения о чтимых иконах святителя, в большинстве они сводятся к устойчивой формуле: «местночтимая святыня – икона святителя Николая, местными жителями почитается чудотворною». Под это определение вполне попадает рассматриваемая нами икона, однако отсутствие какой-либо конкретики не дает оснований на сегодняшний день выдвигать сколь либо состоятельные версии о ее происхождении.
Возможно, наиболее перспективным путем изучения истории появления этой иконы может стать поиск сведений о создавшем ее иконописце, нерехчанине посадском человеке Иване, реконструкция фамилии которого была предложена В.М. Сорокатым как «Марков».

Степень квалификации мастера была очень высока. Согласно подписи, эту работу он сделал вместе с сыновьями, следовательно, к 1776 году Иван Марков был уже вполне сложившимся мастером. В представленной иконе видно, что он прекрасный миниатюрист, его привлекают сложные композиции, детальная проработка пейзажей и заднего плана, сложные архитектурные формы. Он с тщанием пишет каждый лик, каждую драпировку, каждую деталь затейливых костюмов своих персонажей.
Следует заметить, что в этом памятнике мы видим уникальный иконографический казус. В среднике мастер был обязан следовать за древним образом, выполняя лик и фигуру «в древнем стиле», зато в клеймах он дал себе полную свободу самовыражения, следуя актуальной в то время стилистике барокко, пышной, но лишенной аффектации и чрезмерной театральности. Какая-то едва уловимая кротость присутствует в ликах, сдержанность в жестах. И именно в этом Иван Марков проявляет себя как кровный наследник «большого стиля» Гурия Никитина, чье творчество явилось источником вдохновения, наверное, для всех одаренных мастеров костромского региона XVII-XVIII веков.

Иконографическим источником для клейм жития святого вероятнее всего послужили гравюры из Акафистов, Праздничных миней или Служб и Жития святителя Николая, в значительных количествах издававшиеся в Киеве в типографии Киево-Печерской Лавры со второй половины XVII века.
Таким образом, на сегодняшний день вопрос о происхождении иконы «Святитель Николай, архиепископ Мирликийский, с житием» 1776 года остается открытым.