Иконография «Спас Благое Молчание» известна, главным образом, по поздним старообрядческим памятникам, как живописи, так и медно-литой пластики. Тип юного Христа в белых одеждах со скрещенными на груди руками восходит к образам Христа-Ангела Великого совета в искусстве византийского мира. Причем, изображение Христа в виде ангела характерно для раннехристианского искусства и было запрещено постановлением Трульского собора [1] . Новый всплеск интереса к подобного типа изображениям наблюдался в конце XIII – XIV веке. Первое появление иконографического типа «Спас Благое молчание» в русском искусстве традиционно связывают с росписью алтарной преграды Успенского собора Московского Кремля [2] (1481/1513) [3] . Над входом в северный придел Успенского собора изображен юный Христос в белых одеждах с длинными власами, лежащими на плечах, скрещенными на груди руками, в окружении серафимов. Крылья и восьмиконечный нимб отсутствуют. Это начальный этап формирования данной иконографии на русской почве. К этому же типу относятся памятники XVI века (икона из собрания ГТГ[4] , шитая пелена 1598 г. из СПИХМЗ) [5].

В том же 1598 году были написаны фрески Смоленского собора Новодевичьего монастыря, где на западной стене над входом помещалось изображение  «Спаса Благое молчание». По мнению Л.С. Ретковской, которая датировала росписи 1525-1530 годами, эта композиция, заменила здесь «Страшный суд» с целью создания более праздничного настроения, не омраченного нотами скорби и страха [6]. Такая интерпретация выглядит странной, поскольку в отличие от традиционно крупного изображения «Страшного суда» образ «Спаса Благое Молчание» занимает лишь маленькую нишу. Характерно, что у Христа-Эммануила в белых одеждах здесь также отсутствуют крылья и «софийный» нимб.

Создатель любительского каталога икон «Спаса Благое молчание» в качестве первого русского изображения на этот сюжет, где Христос снабжен крылами, указывает на фрески Спасо-Преображенского собора в Ярославле 1563 года [7]. Однако, у изображения ангела в белых одеждах в этом памятнике нет ни крестчатого, ни «софийного» нимба, надпись стерта. Так что интерпретация этого образа как изображения Христа принята быть не может [8] .

К середине XVII века происходит качественный скачок в развитии иконографии. Первое известное нам изображение «Спаса Благое молчание» сочетающее такие иконографические признаки как софийный нимб, наличие крыльев и скрещенное положение рук, - это образ из ярославской церкви пророка Илии, созданный до 1651 года, вероятно, Иваном Дьяковым Духовским (младшим братом Стефана) [9]. На самой иконе имеется обширная надпись, к сожалению, не везде разборчивая. Правая часть надписи «Священное образъ…// кланяемы… господа спаса нашего исуса христа // еже есть… образ? … несть сеи // … скии.. аме//спасъ» позволяет думать, что она поясняет, как правильно называть этот образ, который представляет нечто одно, а не что-то иное.  Использование такой формы надписи, очевидно, было вызвано какой-то особой необходимостью: либо существованием образов, которые неверно понимались, либо, напротив, тем, что иконография была создана впервые и требовала подробной расшифровки.

Вторая часть надписи: «Святыя святеющу… // страшную и в… святее // ишему папе римскому …да влага…// …почитет вестию святаго покла // няемаго агнца сицева нерукотворе// нное … блажение виде», – говорит о том, что основное содержание образа состоит в том, чтобы представить Христа как жертву. То есть, интерпретация образа как близкого по содержанию тексту Исайи «И не открывал уст своих как овца веден была на заклание и как агнец перед стригущим его безгласен так он не отверзал уст своих» (53,7), – верна [10] . Важно, что в документе того же 1651 года «Книге церковного строения» он назван иконой «Иисуса Христа Благое Молчание», что свидетельствует о сложившейся, продуманной и осознанной иконографии [11].

Вскоре подобный образ появляется во фресках 1652-1653  годов в церкви Троицы в Никитниках [12].

В дальнейшем иконография получает широкое распространение во фресковых циклах Ростово-Ярославского круга. Не позднее 80-х годов XVII столетия происходит заимствование из иконографии «Софии премудрости Божией» «огневидного» лика. В таком виде изображение «Спаса Благое молчание» входит, например, в росписи церкви Иоанна Богослова в Ростове [13].

Известно, что наибольшее распространение эта иконография получает в XVIII-XIX веках в среде старообрядцев. В это же время появляется множество иконографических вариантов этого образа: варьируется не только цвет лика и крыльев, но и цвет одежд, и наличие или отсутствие дополнительных атрибутов. Так для невьянских икон, например, характерно появление свитка с надписью «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем» (Ис. 61.1.); а также дополнение образа изображением орудий страстей и ключом [14] . Часто на одеждах Христа в поздних иконах изображаются херувимы, которые в стенописях располагались по сторонам от него.

В некоторых регионах появляется изображение архиерейской митры [15] , епитрахили, перекинутой через руку, очевидно, почерпнутой из иконографии «Софии премудрости Божией». При этом в образе «Христа Благое молчание» меняются акценты, и на фоне жертвенной темы ярче выступает тема «Христа – Великого Архиерея».

Интересно, что, несмотря на обилие памятников медно-литой пластики на данный сюжет [16] , такого иконографического разнообразия как в поздней иконописи в них не наблюдается.