В последние годы в связи с грядущим 300-летним юбилеем города и общим развитием российской археологии активно развивается археология Петербурга, направленная на изучение не только его средневековой доистории, но в основном истории Петербурга XVIII–XIX веков. Систематичными уже стали раскопки, объектами которых являются оборонительные, культовые и гражданские сооружения города этого времени.

В силу специфики изучения таких объектов городская археология обращается непосредственно к опыту средневековой архитектурной археологии, к разработанным ею методам, в число которых входит и тщательный анализ строительной техники и строительных материалов.

Пока сделаны еще только первые шаги в изучении основного строительного материала Петербурга – кирпича, подобная информация пока только эпизодически фиксируется в полевой документации. Однако уже можно говорить о реальных и возможных информативных свойствах кирпича. Именно строительный материал может служить источником для первичной визуальной датировки, для выяснения и уточнения аспектов строительной истории объекта, не отложившихся в письменных источниках.

Основной характеристикой кирпича, используемой в архитектурной археологии, являются его размеры. Соотношение их менялось во времени, и поэтому может служить датирующим признаком. К сожалению, на петербургском материале подробных исследований не проводилось. Пока можно лишь очень грубо выделить три этапа:

1. Первая половина XVIII в. Кирпич разнообразных размеров: 24-26,5 (иногда до 28) Х 11–13 Х 4,5–6,5 см, однако отмечается массовое употребление «маломерного» кирпича 24 Х 12 Х 5 см. Использовался, вероятно, и кирпич, изготовленный по размерам, введенным указом Петра I – 11 Х 5 Ѕ Х 2 ѕ дюйма (28 Х 14 Х 7 см) (Черняк, 1957).

2. Конец XVIII – начало XIX в. В Петербурге, как и везде в России, наблюдается период габаритной нестабильности кирпича, употребляется кирпич размерами 25-28 Х 11-13 Х 6-8 см.

3. Середина XIX – начало XX в. Введение положения «О мерах для прочной и правильной выделки кирпича» и «Правил для единообразной и прочной выделки кирпича» в 1840-х гг., по свидетельствам современников, упорядочило производство кирпича и разнобой размеров, поскольку установило единые размеры кирпича по всей империи: 6 Х 3 Х 1,5 вершка (26,5х13,3х6,7 см). Кирпичи этого времени соответственно имеют меньший разброс в размерах: 25–26,5 Х 11,5–13 Х 6,5–7,5 см с отклонениями не более 0,5 см, обусловленными различиями в обжиге. Особые размеры имеет белый силикатный кирпич, импортировавшийся из Англии, Финляндии, Голландии – 23 Х 11 Х 6 см. Слабая исследованность, таким образом, не позволяет пока говорить об использовании размеров кирпича для узких датировок объектов, но даже такие скудные данные о формате в комплексе с особенностями кладки (техника перевязки, оформление швов раствора, состав последнего и т.д.) позволят выявить кирпичи и блоки кладки во вторичном использовании, включение ранних фундаментов и стен в более поздние постройки.

Анализу поддается состав и структура керамического теста кирпича. Уже современники отмечали, что кирпичи, изготовленные из глины, добытых в разных местах С.-Петербургской губернии, разнятся по цвету: повсеместно распространенная красная глина, а также сизая глина, залегающая в местности р. Ижоры, давали кирпичу красный цвет; синяя ижорская и невская, сизая невская глины – красноватый, белая ижорская глина – беловато-желтый, ижорский «ил» - розовый, тосненская зеленая – розово-желтый цвет (Саноцкий, 1904). Химические анализы характера использованной в кирпиче глины и песка могут определить, таким образом, место производства. Это, в первую очередь, актуально для исследования неклейменых кирпичей начала XVIII в.

Технологические аспекты кирпичного производства позволяют проводить визуальную датировку. Кирпич XVIII – начала XIX в. имел деформированные грани, скругленные ребра и обтекаемые углы. На его торцах можно встретить закраины и грубые следы от вытряхивания из формы. В XIX в. критерии качества значительно ужесточаются, грани кирпича становятся более ровными и аккуратно подрезанными. В начале XIX в. в Европе впервые появляется машинное производство кирпича, к середине века дошедшее и до России, но современники отмечали нерентабельность такого производства (Депп, 1860), хотя эпизодически подобные нововведения имели место. Начиная с последнего десятилетия XIX в. машинное производство завоевывает популярность (Малюга, 1900), что можно наблюдать и на самих кирпичах. При ручном производстве в сколах или на длинных торцах кирпича (ложках) можно наблюдать дугообразные следы внутренней слоистой структуры – следствие вдавливания глиняной массы в углы формы рабочим-формовщиком. На кирпиче машинного производства таких следов нет, поскольку форма в нем не используется.

В середине XIX века (вероятно, чуть раньше) на петербургских кирпичах появляются клейма. Связано это было со стихийным переходом кирпичного производства в частные руки: на смену десятку казенных заводов приходит более полусотни частных (62 завода в 1860, 82 завода в 1903 году). Вероятно, некоторые клейменые кирпичи следует датировать более ранним временем, но с 1850-х и до 1920-х все произведенные кирпичи петербургских заводов получали клеймо-отпечаток с металлической (иногда керамической) матрицы, прикреплявшейся к дну формы или к формовочному столу (если использовалась форма-«пролетка»). Обломки таких матриц находят в местах расположения кирпичных заводов, на р.Ижоре, в Стрельне. На матрицах были оттиснуты фамилия (чаще только инициалы) владельца кирпичного завода или название акционерного общества-владельца, реже – название завода, наконец, совсем редко клейма представляют собой рисунок-символ, «логотип», обычно соответствующий названию завода. Авторами была проведена работа по своду клейм, мест нахождения кирпичей с клеймами и информации о заводах-производителях в единую базу путем изучения многочисленных коллекций клейменого кирпича (включая самую многочисленную, принадлежащую Музею Истории Санкт-Петербурга), сбора собственных коллекций, наблюдения за археологическими, реставрационными и дорожными работами в городе, изучением изданий разных лет, содержащих списки владельцев кирпичных заводов (cм., например: Указатель фабрик и заводов, 1881, 1887, 1894). Такое объединение материала (на данный момент более 400 клейм), конечно, еще не закончено, но позволило сделать следующие выводы:

1. За свое более чем полусотлетнее существование форма клейм и их содержание претерпевали изменения, которые подчиняются некоторым закономерностям, за которыми, кстати, иногда несложно рассмотреть общие процессы развития капитализма в России. Так, для самых первых клейм характерно отсутствие рамки, глубина букв и всего одна или две буквы инициалов. Позже появляются клейма, содержащие фамилию владельца целиком (с 1860-х гг.; первые такие фамилии употребляли в клейме в родительном падеже – «<завод> Тарасова» (Рис.1)) и трехбуквенные инициалы (с 1870-х), продолжающие существовать затем до революции. В 1880-х годах исчезают последние двухбуквенные клейма (трудно поддающиеся расшифровке). Тогда же в большинстве клейм появляется номер, размещаемый рядом с фамилией владельца или в специальной «арочке» рамки над или под ней – номер «порядовщика» (рабочего, который формовал кирпич) в целях контроля качества (Рис.2). С 1900-х значительно увеличивается количество клейм обществ-владельцев («Громовъ и К°», «И.Н.Е. и К°» (И.Н.Еремеев и К°), «Т.О.С.М» («Товарищество обработки строительных материалов») и т.д.) и особенно – названий заводов («Самарка», «Ижора», «Мойка», «Мга» (завод кн. З.Н. Юсуповой), «Колпино», «Скала», «Яшма», «Труд», «Энергия», «Кр. Кирпичник» (последнее уже после революции) и т.д.). Знаков-»логотипов» среди клейм совсем немного, но последняя дата относится и к ним тоже (клейма в виде подковы (завод Е.И. Спечинской) (Рис.3) и якоря (завод бр. Елисеевых). Употреблялись и аббревиатуры («О.С.З» (завод при Обуховском сталелитейном заводе), «А.С.З.» (Александровский сталелитейный завод) и др.).

Рамки клейм обычно прямоугольные, разных размеров, хотя встречаются рамки с треугольными краями и вычурно украшенные «арочками» с нескольких сторон (клейма заводов бр.Стрелиных, А.И.Фукса и др.) (Рис.4). Рамки ориентированы чаще всего вдоль длинных сторон постелистой стороны кирпича (иногда встречаются диагонально расположенные рамки, например, клеймо завода А.Е.Богданович). Иногда на клейме внутри рамки можно рассмотреть круглые следы от шляпок винтов, которыми матрица клейма крепилась к форме. Встречаются клейма, отпечатанные с обломанных матриц и с матриц с несколькими перевернутыми буквами. Буквы клейма обычно вдавленные, а не выпуклые, всегда очень ровные и четкие, красивого шрифта. Встречено клеймо «A.B.», выполненное готическим шрифтом (возможно, кирпич завода приезжего купца Арчибальда Бальфура, действовавшего в 1880-х годах).

Интересно, что исследование московского кирпича дало совершенно отличные от петербургских результаты: первые клейма появляются в Москве в 40-х гг. XVII в. и широко прослеживаются на протяжении всего следующего XVIII в. и далее, однако до 1870-х гг. клейма ставились на московский кирпич не матрицей формовочного ящика на постелистую (широкую) поверхность, а специальным штампом (металлическим или деревянным) на короткий торец – тычок (Киселев, 1986). Среди клейм петербургских кирпичей тычковых (то есть таких, которые были видны с наружной стороны кладки) было зафиксировано только одно, «Г.Л.»1, датируемое 1880-ми гг.

2. Среди кирпичных заводов были крупные, долго принадлежавшие одному владельцу и не менявшие клейма, наследственные заводы, иногда менявшие клеймо, а иногда, для сохранения престижа торговой марки (об этом свидетельствуют некоторые коммерческие объявления в справочнике «Весь Петербург», указывающие клеймо на кирпичах завода), сохранявшие. В то же время были и заводы-»однодневки», сменявшие владельца каждые несколько лет. Клеймо такого завода, следовательно, может дать довольно узкую датировку. Однако датировка может быть еще точнее, поскольку при строительстве одного здания кирпич редко заказывался только у одного завода, чаще у двух-трех и более, в зависимости от размеров здания. Зная время существования каждого из заводов, нетрудно вычислить единственно возможный хронологический интервал существования соответствующей комбинации клейм. Сложность, как всегда, составляет определение контекста того или иного кирпича с клеймом в завалах разрушенных объектов, которые обычно и становятся предметом археологического изучения. Строительный материал в таких завалах обычно сильно перемешан. Нельзя забывать также о частом вторичном употреблении кирпича из предшествующих построек. Тем не менее, если такие вычисления не особенно актуальны для даты постройки здания, о которой обычно имеются более или менее точные данные, то даты разнообразных пристроек, ремонтов, подчинок и других событий строительной истории объекта представляют немалый интерес. Приведем несколько примеров. При раскопках с южной стороны здания 12 коллегий в 2000 г. у восточного угла второго (считая от р.Невы) ризалита был раскрыт контрфорс, сложенный из кирпича XVIII в. (длиной 25 и толщиной 5 см), к которому была сделана прикладка из более позднего кирпича с клеймом «БАЛАШОВЪ»2. Предположительным временем бытования такого клейма являются 1890-е – 1910-е гг. (завод Константина Александровича Балашева). Хотя завод Балашевых существовал с 1824 г., ранние этапы его существования (во владении основателя, Ивана Балашева (до 1860-х гг.) и его наследника, Александра Ивановича Балашева (1860-е - 1880-е)) связываются с двумя другими клеймами - «И.БАЛАШОВЪ» и «АИБ». При раскопках 2001 г. церкви Рождества Христова в Песках на 6-й Советской улице в восточных шурфах были найдены многочисленные фрагменты кирпичей с клеймами «О.Ф.Г.» и «ЕВМЕНТЬЕВЪ». Завод О.Ф.Голубинского существовал в 1880-х годах и, по всей видимости, кирпич этого завода был использован при пристройке в 1886 г. ризницы с восточной части церкви. Кирпич завода А.Ф.Евментьева, функционировавшего с 1898 по 1914 гг., связан, очевидно, с ремонтом интерьера церкви в том же 1898 г. Вероятно, наиболее точную датировку могут дать клейма на маломерном импортном силикатном кирпиче, поставлявшемся небольшими партиями, но для этого необходимо исследование торговых документов.

Клейма могут быть использованы и для решения неординарных проблем. Владельцами кирпичных заводов зачастую были гражданские и военные инженеры, поскольку для постройки зданий по своим проектам им несравнимо выгоднее было не покупать кирпич с наценкой у других фирм, а использовать кирпич со своих заводов. Поэтому промышленные и другие небольшие постройки, имя автора которых не сохранилось, могут быть, с большой долей гипотетичности, приписаны архитектору-владельцу завода. В качестве примера установки авторства стоит привести случай с домом №2а по наб.Мойки (за зданием часовни Иверской Иконы Божьей Матери), полностью построенного из кирпича с клеймом «Ш.и Л. 1898» (один из немногих случаев указания года – в данном случае года основания кирпичного завода гражданского инженера П.И. Шестова и архитектора В.А. Липского, авторов более пятидесяти гражданских и трех культовых построек в Петербурге). Исследование имеющихся архивных данных не дало сведений об авторе проекта здания, и, на наш взгляд, нет оснований отказываться от определения автора, предполагаемого на основании кирпичного клейма.

Проблемы возникают, конечно, и с датировкой самих клейм. Некоторые клейма (особенно двухбуквенные) с трудом поддаются расшифровке и не могут быть пока точно связаны с конкретным производителем и временем существования завода. Такая же проблема возникает при датировке особого рода клейм – так называемых «орлёных» кирпичей казенных заводов. Среди клейм петербургских кирпичей известно два вида таких клейм: в прямоугольной (Рис.5) и круглой рамке (Рис.6) (оба эти клейма были встречены при раскопках в 2001 г. Матвеевской Покровской церкви на Петроградской стороне и Рождественской церкви в Песках в развалах строительного мусора). Единственной пока основой для датировки этих кирпичей являются иконографические особенности изображенного на них герба Российской империи – двуглавого орла. По комплексу этих особенностей они датируются не позднее 1840-х гг., но достоверных археологических доказательств этому пока нет.

Проведенные авторами исследования лишь обозначили пока возможности эффективного использования в практике историко-археологических исследований результатов анализа таких информативных признаков петербургского кирпича, как габариты, цвет, состав керамического теста, технологические особенности формовки, форма и содержание клейм. Для воплощения этих возможностей в жизнь необходимо продолжение сбора всесторонней информации об этом строительном материале, а значит, ведение постоянной и подробной фиксации информативных признаков кирпича и его архитектурно-археологического контекста в полевой документации всех археологических раскопок в Санкт-Петербурге.

БИБЛИОГРАФИЯ

Депп Н. Кирпичное производство в окрестностях Санкт-Петербурга. СПб., 1860, с.2.

Киселев И.А. Методические рекомендации по датировке кирпичных кладок XVI - XIX вв. по визуальной характеристике. М., 1986, с. 9–12.

Малюга И. Производство кирпича и других глиняных строительных материалов. СПб., 1900.

Саноцкий Т.Ф. Кирпичное производство на р. Неве и ее притоках. СПб., 1904, с.56-57.

Указатель фабрик и заводов Европейской России под ред. П.А.Орлова. СПб., 1881, 1887, 1894.

Черняк Я.Н. Очерки по истории кирпичного производства в России X – нач.XX в. М., 1957, с. 35.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 По сведениям коллекционера А.Крылова. Авторы также благодарят известных петербургских коллекционеров кирпича Ю.Н. Океанова и В.В. Инчика за предоставленную возможность ознакомиться с их материалами.

2 Авторы благодарят П.Е.Сорокина и С.А.Семенова за любезно предоставленную информацию о кирпичах, найденных при археологических раскопках в С.-Петербурге в 2000 и 2001 гг.