Зодчий говорит: "Я строю -- значит я прав".
Осип Мандельштам
В чем призвание зодчего? Зачем человечеству архитектура?

Попробуем себе представить, что на земле ее нет. Все здания, все города лишены архитектурного убранства. Между прочим, поначалу ничего подобного не было. Объявившись на свете, люди укрывались от непогоды в пещерах и шалашах. Никто ни о каких проектах и не помышлял. Это потом, освоившись, оглядев свои владения, нашел человек подножные материалы -- дерево и камень -- и начал строить прочное жилище. А когда кто-то сумел сделать свой дом лучше всех и кто-то другой, осмотрев его творение, сказал: "Построй мне", -- появился первый архитектор и его первый заказчик.

С той поры ведет свою историю зодчество и люди стремятся сделать свой дом, дворец, город -- интереснее, богаче, красивее, с тем чтобы создать примечательную среду обитания. В каждой стране, у каждого народа делается это по-своему, согласно собственной уникальной культуре, своим устоявшимся традициям.

Ну, а если бы этого не случилось, если бы, действительно, люди сочли возможным обойтись без архитектуры? Это, конечно, не значит, что на земле не было бы храмов, театров и стадионов. Но Парфенон был бы лишен своей тончайшей модулировки форм -- энтазиса колонн, каннелюр, триглифов и метоп -- всех деталей, которыми славится этот античный шедевр. Стояли бы опоры -- простые, как бревна, и никакой красоты!

Колизей остался бы без членений на ярусы, без арочных поясов и пилястр, и миланский собор лишился бы филигранного узора, искусной готической каменной резьбы. И тогда, как бы мы отличили Париж от Санкт-Петербурга или Нью-Йорка, Москву от Пекина и Дели. Люди были бы лишены важной составляющей патриотизма -- чувства гордости за свой город, за свою страну.

А насколько скучнее была бы жизнь на земле? Ведь миллионы туристов не знали бы радости знакомства с чудесными строениями -- древними и современными, -- украшающими нашу планету.

А представьте себе, какие немыслимые суммы можно было бы сэкономить! Сколько труда положено на эту красоту! Но люди не жалеют ни того ни другого. И хотя не раз в истории случалось, что в разных землях и странах приходили к власти скупые правители, или бедственное положение какого-либо народа заставляло его творцов отказывать себе в потребности строить прекрасное, времена менялись, и зодчие вновь брались за свое благородное дело.

Конечно, не все понимают красоту архитектуры. Кто-то не любит музыку, кто-то другой не слышит поэзию. Мало ли на свете людей, лишенных чувства прекрасного? Но они все-таки в меньшинстве.

Разумеется, труд архитектора -- это не только красота фасадов, убранство интерьеров или забота о благоустройстве земли, прилегающей к зданию. Зодчий занимается его планировкой, осмысливает конструктивное решение постройки, выбирает нужные материалы, подсчитывает расходы, а потом следит за строительством до самого последнего момента, озабоченный тем, чтобы его замысел был должным образом воплощен в натуре.

Конечно, можно обойтись и без архитектора. И такое весьма часто случается. Мало того, известно, что большая часть зданий на земле строится вообще без зодчих. Их нередко подменяют инженеры строительных специальностей -- конструкторы, сантехники, мостовики. Известно и то, что в Советском Союзе они нередко занимали должности главных архитекторов городов. Но и в Америке я слышал жалобы коллег на то, что инженеры, исполняя архитектурные проекты за меньшую цену, "отбивают хлеб" у зодчего.

Теперь повсюду в мире, едва ли не в каждой книжной лавчонке, можно купить альбом с проектами частного дома, в котором их сто, двести, пятьсот штук. Выбирай, какой хочешь. А еще можно, усевшись за компьютер, "перелистать" разные чертежи и, воспользовавшись возможностями остроумной программы, как бы мысленно, почти по Гоголю -- "губы Никанора Ивановича приставить к носу Ивана Кузьмича:", -- иначе говоря, приложить к фасаду разные варианты входов, окон и всех прочих деталей. В каком угодно стиле. И тоже без архитектора.

Должно быть, по этой причине просторные и дорогие дома, строящиеся сегодня в американских пригородах и широко рекламируемые успешно действующими строительными компаниями, лишены вкуса и красоты, но это щедро восполняется всяческой мишурой -- наползающими друг на друга фронтончиками, арочками, прочими декоративными поделками. А всякий дом, исполненный по проекту архитектора, если он, конечно, мастер в своем деле -- издали отличим от "ширпотреба". И потому, что он осмыслен применительно к месту, и потому, что хороший архитектор подобен семейному доктору, знающему все о своем пациенте. Дом будет сделан как бы по мерке, под стать заказчику.

Но речь ведь не только о частном доме и, главным образом, не о нем, а об архитектуре города, общественных зданий и комплексов, о зодчестве в широком смысле слова. Тут архитектора не подменишь. У него своя миссия на земле. Как ее определить в самом главном содержании?

Опираясь на свой собственный профессиональный опыт, на мои знания истории зодчества, судеб архитекторов, творивших в прежние и нынешние времена, на все, что мне ведомо о взаимоотношении творца и общества, не всегда к нему справедливого, я скажу так: зодчий призван одухотворить материальный мир, который создает для себя человечество. Остальное оно может сделать и без нас.

Завершился XX век. За эти сто лет архитектура пережила не одну эпоху. Стили и моды сменяли друг друга столь поспешно, как это никогда не случалось в прошлом. Ар нуво, ар деко, конструктивизм, модернизм, постмодернизм, хай тек, деконструктивизм и еще далеко не все я тут упомянул. Надежды сменялись разочарованиями, но все-таки творческими усилиями выдающихся умов и талантов двадцатое столетие ярко обозначило себя в истории зодчества, оставив будущим поколениям богатое и многообразное наследие. На земле умножилось число архитектурных шедевров. Человечество стало много богаче.

В 96-м, спустя два с половиной года после приезда в США, я побывал в Москве, а вернувшись, предложил старейшей русскоязычной американской газете "Новое русское слово" свои впечатления об изменившейся российской столице. Мой пространный очерк был тогда напечатан в четырех последовательных номерах. А затем я взял на себя труд рассказывать читателям этого издания о зодчестве XX века, о современной архитектуре -- о том времени, в котором мне самому довелось заниматься зодчеством, и о том, что привносят в эту сферу творчества новые поколения мастеров. По прошествии пяти лет эти публикации и те, что прошли в других изданиях -- в журнале "Слово Word", в оказавшемся недолговечным "Королевском журнале", в московском "Знамени", -- составили солидную коллекцию. Она содержит в себе впечатления от встреч с архитектурой, суждения о времени и постройках двадцатого столетия, о судьбах мастеров и их творений, оценки и размышления, которые я решил собрать под одной обложкой.

Я представлю читателю Рочестер в штате Нью-Йорк -- американский город среднего размера, с которым я здесь познакомился. И о своем собственном профессиональном опыте я тоже расскажу тем, кому это интересно.

Эта книга для тех, кто любит архитектуру. Не только старую, но и новую, современную, которая день за днем возникает у нас на глазах, меняя облик окружающего мира.