Петербургский Провал. Взгляд из Нью-Йорка

Причины провала
В течение последних пяти лет люди, связанные с охранной деятельностью, последовательно сдавали позиции, в то время как городские власти, наоборот, обретали все большую мощь. Доказательством тому служит интенсивное строительство в лакунах, постройка Монблана и Мариинского, реконструкция Новой Голландии. Парадокс в том, что Союз Архитекторов, ВООПИК, Всемирный Клуб Петербуржцев, журналы Реликвия, Классический Город и другие группы старались создавать иллюзию собственной эффективности: «не допустим, не позволим, пожалуемся в ЮНЕСКО, напугаем губернатора письмом...».Не меньше иллюзий образовалось в результате закулисных переговоров с российскими и зарубежными чиновниками, «на ушко» обещавшими «протолкнуть» и «посодействовать».

Между тем, эти чиновники, подмигивая одним глазом сторонникам исторического облика Петербурга, вторым глазом смотрели на реакцию прессы и реальный расклад политических сил.

В частности, западная пресса в отношении России в целом критична, но далеко не из-за разрушения страной своего собственного архитектурного наследия. Скорее наоборот, модернизация в её любых проявлениях приветствуется. Губернатор Петербурга Валентина Матвиенко выигрывает информационную войну, поскольку её действия предстают как забота о благе людей. Инвестиции, привлекаемые губернатором, способствуют модернизации и повышению жизненного уровня, а это – хорошо. Поэтому вопросы разрушения исторической архитектуры автоматически отходят на задний план. Более того, никакие обвинения в коррупции, никакие разоблачения применительно к «теневым финансовым потокам» именно в строительстве не имеют воздействия на западную прессу по той простой причине, что эта тема – «коррупция в России» – задействована для освещения более стратегически-важных для Запада проблем.

Между тем, в самой России голоса противников политики архитектурных вандализмов представлены лишь отдельными маленькими группами, поэтому они практически не слышны. Единственная крупная группа – Союз Архитекторов – протестует только тогда, когда российские архитекторы исключаются из списка участников в одиозных конкурсах, таких, как башня Газпрома.

Именно из-за отсутствия сильного голоса оппозиции, чиновник Юнеско никогда не пойдёт на публикацию слишком откровенного доклада, поскольку такой доклад, по его мнению, с одной стороны не будет опираться на широкую интеллектуальную поддержку как в мире, так и в самой России (то есть не произведёт желаемого эффекта), а с другой – только разрушит мосты Юнеско с властями города, с которыми, как считают зарубежные эксперты, ещё можно вести переговоры. Ведь губернатор, несмотря на свои очевидные нарушения, имеет в глазах чиновников Юнеско то преимущество, что она обладает реальной властью. Ведя переговоры с ней, охранные организации получают пусть небольшой, но шанс продвинуть хотя бы часть своих предложений.

В то же время ни Юнеско, ни ИКОМОС не будут брать на себя задачу по переориентации мейнстрима западной прессы на негативную оценку политики разрушения архитектурного наследия в России. Если критика прессой авторитаризма и коррупции в России приносит политические дивиденты, то какие политические дивиденты может принести тема защиты русского национального наследия?

Внутри России вышеупомянутая логика плохо осознана. Слишком сильна интерпретация западных бюрократических структур как «добрых и бескорыстных волшебников». Слишком сильна вера в эффективность открытых писем от частных лиц и небольших организаций. Слишком доверительно воспринимаются «откровенные» и «душевные» закулисные обещания чиновников помочь.

Вместо того, чтобы создать единую и мощную организацию, которая бы открыто сказала «нет» разрушению Петербурга, более мелкие группы и отдельные личности предпочитают либо «тайные» переговоры с российскими чиновниками, либо публичное (или тайное) написание жалоб в Юнеско. Как первое, так и второе, не работает из-за разрозненности таких групп, а потому их невлиятельность слишком очевидна. Эта невлиятельность прекрасно осознаётся чиновниками как российского правительства, так и Юнеско.

Отсюда – громкие провалы последних лет, с кульминацией в виде проектов башни Газпрома, представленных в духе уже «академических традиций» в Академии Художеств.

Как сделать так, чтобы «не слишком проваливалось»?
Безусловно, в отсутствие таких людей, как Лихачёв, а также в условиях, когда каждое высказывание Принца Чарльза контролируется Парламентом на предмет «конституционности» (в этой связи с ностальгией вспоминается его критика, в начале 1990-х, небоскрёба на Васильевском острове), невозможно вот так вдруг найти авторитетный «голос совести».

Тем не менее, отсутствие более привычной для России общественно-значимой личности и её культа, не означает, что из сложившейся ситуации нет накакого выхода.

На мой взгляд, выход заключается в том, чтобы, прежде всего, обозначить центральную проблему, позволяющую найти не узкую, а широкую интеллектуальную поддержку для дальнейшей «раскрутки» этой темы. А центральная проблема заключается в том, что такие проекты, как Монблан или башня Газпрома, вне зависимости от их архитектурных качеств, игнорируют элементарную логику городской структуры Петербурга.

Таким образом, выделив центральный мотив для объединения различных действующих сил петербургской интеллектуальной сцены, можно собрать вместе, на первый взгляд, противоположные группы, такие как «Митьки» и Союз Архитекторов, не говоря уже о множестве более близких между собой «по мировоззренческому спектру» групп, таких, как журналы «Реликвия» и «Классический Город».

Эти группы, объединённые главной масштабной целью избежания грубейших архитектурных ляпов типа Монблана и Газпрома, могли бы вместе создать Объединённый Комитет Спасения Архитектурного Наследия Санкт-Петербурга (ОКСАН СПб).

При этом задачей такого объединения могло бы стать не столько достижение компромиссов по менее принципиальным вопросам, сколько предоставление общественно-значимой площадки для групп, осознающих принципиальную проблему – нарушение элементарной архитектурной логики Петербурга.

Среди инициатив в рамках ОКСАН СПб могло бы быть продвижение альтернативных проектов или теоретических предложений, проведение конференций и семинаров, принятие деклараций для Юнеско и других авторитетных организаций, написание открытых писем, работа с прессой.

Объединённый форум имел бы лучшие шансы не только быть услышанным различными политическими силами и журналистами, но и, самое главное, быть использованным этими силами в качестве создания новой политически-выгодной темы публикаций – «защита прав исторического наследия», подобно «защите прав человека».

Открытое письмо Союза Архитекторов уже доказало возможность широкого резонанса, инициированного коллегиальными действиями. Расширенный форум помог бы журналистам, политикам и деятелям культуры использовать этот резонанс в качестве инструмента культурно-политического влияния.

Автор статьи — архитектор, лауреат Премии Артура Росса за Мастерство в Классической Традиции, лектор института Классической Архитектуры (Нью-Йорк) и гл. редактор интернет-журнала Классический Город /The Classical City (С.-Петербург – Лондон – Нью-Йорк).