Большая перемена

С 1995 года в Марселе реализуется один из крупнейших европейских градостроительных проектов – «Евромедитерране», который формирует новый облик средиземноморской метрополии.

Василий Бабуров

Автор текста:
Василий Бабуров

mainImg
0

Еще недавно Марсель имел репутацию не слишком привлекательного города, что выглядело странно, учитывая его древность, живописность и яркую самобытность. Для крупной европейской метрополии возрастом 2600 лет в городе непропорционально мало памятников старины, эффектных сооружений и ансамблей. Картину портят множественные шрамы на теле города – результат его противоречивого развития в 1960–70-е годы. «Отягчающим обстоятельством» был также неофициальный статус криминальной столицы Франции, долгие годы портивший реноме Марселя. Небезупречный имидж города отпугивал предпринимателей и представителей креативного класса, которые в наши дни являются движущей силой развития современных мегаполисов.

Однако в середине 1990-х ситуация стала меняться к лучшему, и в последние годы Марсель заметно преобразился. В качестве ориентира и образца была ожидаемо выбрана Барселона, которой удалось довольно быстро стать средиземноморской метрополией №1. Конечно, догнать столицу Каталонии в ближайшие десятилетия немыслимо (у нее слишком много преимуществ перед Марселем), однако отчего ж не воспользоваться успешным опытом?

(Бес)славное Тридцатилетие

Хотя Марсель – один из древнейших городов Европы, его планировочная структура в основном сформировалась во второй половине XIX столетия. После того, как Франция завоевала Северную Африку и расширила свои владения вглубь Черного континента, ее главный порт превратился в крупнейший промышленный центр и второй по величине город страны. При Наполеоне III были проведены масштабные инфраструктурные работы, которые сопровождались возведением импозантных светских и религиозных сооружений и целых ансамблей. Наиболее крупными проектами была пробивка улицы Республики (по методу барона Османа), и музейно-парковый комплекс Лоншан. Поскольку открытая греками бухта (нынешний Старый порт) уже не вмещала крупные суда, порт был перемещен на новое место в район Жольетт, где в открытом море была сооружена «анфилада» обширных гаваней и доков, впоследствии продолженная далеко на север. Там же, буквально через дорогу был возведен кафедральный собор Ла-Мажор в модном в то время романско-византийском стиле, как бы подтверждая статус места как нового центра города. Именно эти репрезентативные сооружения и ансамбли во многом определили известный нам облик Марселя. К началу ХХ века город приобрел четкую структуру: исторический центр, обогнувший подковой старый порт, портово-промышленный север, заселенный рабочим людом, и гористый буржуазный юг с виллами, набережными и уютными бухтами.

Фото: Василий Бабуров
Северная часть города. © EPA Euroméditerranée



Разросшись на «дрожжах» французского колониализма, Марсель в полной мере ощутил на себе и последствия распада трансконтинентальной империи. Городская экономика была ввергнута в затяжной кризис, дно которого пришлось на середину ХХ века. В годы Второй мировой войны Марсель лишился внушительной части исторического центра, когда в рамках карательной операции нацисты сравняли с землей кварталы на северной набережной Старого порта.

Развитие города в течение Славного Тридцатилетия (1946–1975) было динамичным, но сумбурным. Обретение колониями независимости привело к массовой миграции их населения во Францию, и многие новоприбывшие осели в крупнейших портах. Наибольший приток иммигрантов пришелся на Марсель: число его жителей увеличилось практически вдвое, усилив нагрузку на успевшую обветшать инфраструктуру и усугубив и без того острый дефицит жилья. Французское государство, игравшее после войны ключевую роль в экономике, традиционно рассматривало второй город страны в качестве крупнейшего промышленного центра. Соответственно, приоритетом правительственной политики было усиление производственной функции. В Фос-сюр-Мер, в устье Роны, расположенном в 50 км от Марселя, был построен новый грузовой порт, который в силу более выгодного положения стал перетягивать на себя морские перевозки и связанные с ними производства (прежде всего, нефтехимическую и тяжелую индустрию). Собственно марсельский порт, строившийся с середины XIX века, стал приходить в запустение, превращаясь в обширную мертвую зону, отрезающую северную половину города от моря.

zooming
Микрорайон La Rouvière (1973). Источник фото: http://www.lesechos.fr/22/07/2014/LesEchos/21733-035-ECH_la-rouviere–residence-village-de-marseille.htm



Сам Марсель разросся в обширную агломерацию со спальными районами и спутниками. Поскольку основное строительство было развернуто на периферии, центр и старые кварталы страдали от недостатка внимания. Застройка ветшала, превращаясь в криминогенные трущобы, а модернистская реконструкция кварталов и прокладка автомагистралей «по живому», хотя и решали локальные проблемы, параллельно ускоряли деградацию исторического ядра. В 1960-е годы Марсель обрел сомнительный статус криминальной столицы Франции и главного перевалочного пункта наркотрафика. Серьезный удар по городской экономике нанес энергетический шок 1973 года, который ускорил сворачивание старых производств. Совокупность негативных факторов, включая неэффективный менеджмент, препятствовала трансформации городской экономики, отпугивая бизнес и квалифицированные кадры и подталкивая экономически активное население к переезду в другие регионы.

Осознание ошибок в планировании наступило гораздо позже, в конце 1980-х годов – после смены городского руководства. Чтобы компенсировать исход градообразующих отраслей промышленности (судостроения, контейнерных перевозок и тяжелой индустрии), город начал развивать новые интеллектуальные и высокотехнологичные виды деятельности. Одновременно власти озаботились проблемами качества среды обитания, экологии и, в целом, имиджа Марселя. Результаты смены приоритетов в городской политике стали заметны только к середине 1990-х годов, когда наука, образование, культура, управление, туризм и новые индустрии стали играть более-менее заметную роль в местной экономике.

Новый курс

В 1995 был дан старт масштабной, рассчитанной на несколько десятилетий программе градостроительных преобразований, получившей название ­Euroméditerranée – «Евромедитерране» (или сокращенно – Euromed). Главная ее цель – преодоление последствий бездумной политики предшествующих десятилетий и болезненной трансформации местной экономики, а также переустройство наиболее проблемных территорий ядра города. Инициатором разработки программы выступила региональная Торгово-промышленная палата, нашедшая поддержку как на городском, так и национальном уровне. Для ее реализации была создана специальная структура – Государственное агентство по планированию и застройке района (Établissement Public d'aménagement Euroméditerranée, EPAEM), а сама программа получила статус «операции национального значения» (Opération d’Intérêt National). В этом же правовом режиме осуществлялись такие известные проекты, как строительство новых городов Франции, а в более локальном масштабе – парижских района Дефанс и парка Ла-Виллетт.

Поскольку Марсель пребывал в довольно скверной форме, было понятно, что одной «акупунктурой» не обойтись. Поэтому, наряду с реализацией многочисленных «точечных» проектов, объектом преобразований стала крупная (по европейским масштабам) территория: общая площадь 1-й фазы Euromed составила 310 га (она объединила «пул» участков к северу от исторического центра между портом на западе и вокзалом Сен-Шарль на востоке). В 2007 она была расширена до 480 га за счет новых участков дальше к северу, которые сформировали фазу 2. По размеру это сопоставимо с территорией ЗИЛ, однако, учитывая, что Марсель примерно в 10 раз меньше Москвы, значение проекта Euroméditerranée для своего города на порядок выше московского. Всего было инвестировано около 7 млрд евро, из которых 5 млрд – из частных источников. Поддержку проекту оказали администрация порта и SNCF (Французские железные дороги), согласившиеся уступить муниципалитету свои земельные участки на взаимовыгодных условиях.

Эпицентром реконструкции стали неблагополучные районы «срединной зоны», охватывающие исторический центр с севера. Глубокие изменения затронули обширный, пришедший в запустение порт XIX века и соседствующие с ним склады, фабрики, трущобы. Кроме того, в проекте уделено внимание многочисленным участкам городской среды, которые долгие годы были выключены из жизни: пустырям, зонам отчуждения железных дорог и отрезкам двух автострад, пробитых через центр города. Помимо масштабного строительства жилья, общественных сооружений и объектов социальной инфраструктуры (музеев, театров, школ, больниц и т.д.), важным элементом проекта Euroméditerranée стало благоустройство «пустот» между зданиями: улиц, площадей и скверов – запоздалая компенсация многолетнего небрежения открытыми пространствами города.

zooming
Euroméditerranée в масштабе марсельской агломерации. © EPA Euroméditerranée
zooming
Euroméditerranée. Зеленый – фаза 1, красный – фаза 2. © EPA Euroméditerranée
Территория Euroméditerranée. © EPA Euroméditerranée
Территория Euroméditerranée. © EPA Euroméditerranée



Программа Euroméditerranée охватила шесть секторов, а также ряд отдельных объектов:
– Вокзал Сен-Шарль вместе с прилегающими территориями
– Близлежащий к нему район Ла-Бель-де-Мэ
– Реновация кварталов вдоль улицы Республики
– Район Жольетт
– Район Аранк, включая зоны Cité de la Méditerranée и Parc Habité
– Промышленные зоны в северном предместье (фаза 2)

Схематический план Euroméditerranée. © EPA Euroméditerranée



Вокзал Сен-Шарль и Ла-Бель-де-Мэ

Одним из первых реновации подвергся вокзал Сен-Шарль: обветшавшее здание XIX века было отреставрировано и расширено по проекту бюро AREP. Реконструкция транспортного узла оказала диффузионный эффект на прилегающие кварталы, которые приводятся в порядок или отстраиваются заново. Самым крупным проектом в привокзальной части города стала реконструкция старой табачной фабрики Ла-Бель-де-Мэ, превращенной в арт-квартал. В одном из корпусов разместился муниципальный архив, в другом – центр медийных технологий, включая телевизионные студии, в которых снимается популярный во Франции сериал «Plus belle la vie». Самое крупное сооружение фабрики – «Ла Фриш» – преобразовано в культурный центр с аудиториями, выставочными залами и подобными помещениями. По соседству выстроено новое здание запасников и мастерских музея MuCEM, которым не нашлось место в недавно открытом комплексе в Старом городе.

zooming
Вокзал Сен-Шарль. Реконструкция. Проект бюро AREP. Фото с сайта: http://www.popsu.archi.fr/popsu-europe/marseille/gares-tgv-et-dynamiques-de-renouvellement-urbain
zooming
Вокзал Сен-Шарль. Реконструкция. Проект бюро AREP. Фото с сайта: http://www.popsu.archi.fr/popsu-europe/marseille/gares-tgv-et-dynamiques-de-renouvellement-urbain
zooming
«Ла Фриш» в квартале Ла-Бель-де-Мэ. Фото © We are content(s)



Порт и окрестности

Самые глубокие перемены, впрочем, произошли с территорией порта (точнее, той ее части, что непосредственно примыкает к историческому центру) и сопредельными районами Жольетт и Аранк. Еще недавно порт совмещал пассажирские и грузовые функции, однако обслуживание паромов и круизных лайнеров вытеснило грузоперевозки в его северные гавани. Бум морского туризма, который переживает сегодня Средиземноморье, подталкивает к модернизации наземной инфраструктуры, строительству современных морских вокзалов и реконструкции соседствующих территорий.

На сегодняшний день завершена трансформация трехкилометровой береговой линии, начинающаяся у форта Сен-Жан. К сожалению, о полноценном выходе города к морю в этой части Марселя говорить почти не приходится, так как, несмотря на серьезную модернизацию, порт остался на своем месте, и вместо набережной-променада с пальмами и пляжами приходится лицезреть обнесенные оградой причалы, пакгаузы и терминалы.

zooming
Трансформация 3 км берега между фортом Сен-Жан и гаванью Аранк. Арх. И. Льон. © Yves Lion et associés



Единственное исключение составляет обширная эспланада J4, устроенная перед кафедральным собором Ла-Мажор, который прежде ютился на задворках исторического центра, а теперь, наконец, «зазвучал» в полную силу. На J4 выходят и открытые в 2013 году музей MuCEM (проект Руди Риччотти) и Villa Méditerranée (арх. Стефано Боэри), составляющие единый комплекс с фортом Сен-Жан (реновация Ролана Карта), так что для проведения массовых мероприятий пространство подходит идеально.

zooming
Эспланада перед MuCEM и Villa Méditerranée. Фото: Василий Бабуров
zooming
Марсельский порт. Гавань Жольетт. Фото XIX в.
zooming
Эспланада перед кафедральным собором Ла-Мажор. Фото: Василий Бабуров
zooming
MuCEM и форт Сен-Жан. Фото: Василий Бабуров
zooming
Villa Méditerranée и собор Ла-Мажор. Фото: Василий Бабуров



Cité de la Méditerranée

Реконструкция порта – лишь часть проекта ZAC Cité de la Méditerranée (арх. Ateliers Lion / Atelier Kern / Ilex), который также захватывает широкую полосу застройки и пустырей вдоль берега. Два 1,5-километровых параллельных отрезка автомагистрали А55, проходивших эстакадами вдоль берега, на подходе к центру города были убраны в туннели, а на их месте устроены бульвары (во французском понимании этого слова, т.е. широкие озелененные улицы) Литтораль и Дюнкерк, которые связали Старый порт с кластером небоскребов, строящихся рядом с гаванью Аранк. Трансформация автострады в бульвар повысила капитализацию выходящих на него зданий, многие из которых представляют историческую или культурную ценность. Первым было реконструировано здание доков XIX века (проект Эрика Кастальди) под культурный, торговый и бизнес-центр с офисами класса А.

zooming
Euroméditerranée – вид с воздуха. © EPA Euroméditerranée
zooming
Зона Cité de la Méditerranée и зона Parc Habité d′Arenc. Схема. Арх. Ateliers Lion / Atelier Kern / Ilex. © Yves Lion
zooming
А55 в 1970-е годы. © EPA Euroméditerranée
zooming
А55 в 1970-е годы. © EPA Euroméditerranée
zooming
Бульвар Littoral на месте А55. © EPA Euroméditerranée
Бульвар Littoral на месте А55. Фото: Василий Бабуров
Бульвар Littoral на месте А55. © Yves Lion
zooming
Бульвар Littoral на месте А55. © Yves Lion
zooming
Сохраненная часть А55. Фото: Василий Бабуров
zooming
Сохраненная часть А55. Фото: Василий Бабуров
zooming
Бульвар Дюнкерк. Фото: Василий Бабуров
zooming
Центр современного искусства FRAC. Арх. Кенго Кума. Фото: Василий Бабуров
zooming
Грузовой двор позади «Марсельских доков». Фото 1970-х гг. © EPA Euroméditerranée
zooming
«Марсельские доки». Арх. Э. Кастальди / 5+1AA. Фото: Василий Бабуров



На противоположном, северном «полюсе» зоны Cité de la Méditerranée создается высотный кластер, который станет главной доминантой нового морского фасада города, видимого за многие мили. Старый элеватор Аранк (памятник промышленной архитектуры 1927 года) был реконструирован под театральный центр «Ле Сило» (проект Карта и Кастальди). По соседству Заха Хадид реализовала свой первый высотный объект – штаб-квартиру судоходной компании CMA CGM. В скором времени его одиночество скрасят несколько жилых и офисных башен (проекты Жана Нувеля, Ива Льона и Жана-Баттиста Пьетри) комплекса «Набережные Аранк» (Quais d'Arenc). Между двумя «полюсами» ждет реализации комплекс Euromed Centre (проект Массимилиано Фуксаса), вмещающий дорогой отель, бизнес-центр и мультиплекс.

zooming
Театральный центр «Ле Сило». Арх. Р. Карта и Э. Кастальди. Фото: Василий Бабуров
zooming
Штаб-квартира CMA CGM. Арх. Заха Хадид. Фото: Василий Бабуров
zooming
«Набережные Аранк». Арх. Жан Нувель, Ив Льон и Ж.-Б. Пьетри. © Constructa
zooming
Euromed Centre. Арх. Массимилиано Фуксас. © Massimiliano Fuksas
zooming
Новый морской фасад Марселя. © Constructa



«Обитаемый парк Аранк», «Свободные доки» и Euromed 2

Заметно, что программа Euroméditerranée перекликается с подобными ей Paris Rive Gauche и Lyon Confluence в Париже и Лионе, соответственно. В данном контексте участие в марсельском проекте Ива Льона, который отвечал за один из участков Rive Gauche, а в Euroméditerranée сыграл одну из ключевых ролей, не выглядит случайным. Свое применение в Марселе нашла и концепция «открытого блока» (îlot ouvert), придуманная Кристианом де Портзампарком и наиболее полно реализованная им в застройке квартала Masséna-Nord. Этот подход использован в двух крупных проектах, соседствующих друг с другом: «Обитаемом парке Аранк» – Parc Habité Arenc (арх. Ив Льон) и «Свободных доках» – Docks Libres (арх. Ролан Карта / Жиль Векслар). В случае «Обитаемого парка», охватывающего 23 городских квартала общей площадью 40 га, задача планировщиков упрощается наличием плотной уличной сетки, которая дополняется по месту сквозными проходами. А вот Карта, работающему с территорией в 23 га, на которой расположен мукомольный завод и квартал социального жилья 1970-х годов, приходится перепланировать ее полностью. Хотя второй проект не входит в Euroméditerranée, программы обоих схожи – создание полноценной городской среды, где доминирующие функции жилья и офисов дополняются торговлей, обслуживанием, а также школами, колледжами, детскими садами и клиниками. Поскольку после реконструкции район из полупериферийного становится центральным, новая застройка имеет высокую плотность и повышенную (по отношению к морфотипам XIX – начала XX века) этажность. Чтобы избежать создания «каменных мешков», дворы, террасы и крыши жилых домов должны быть активно озеленены.

«Обитаемый парк Аранк». Схема. © Yves Lion
zooming
«Обитаемый парк Аранк». © Constructa
«Обитаемый парк Аранк». © Yves Lion
zooming
«Обитаемый парк Аранк». © Yves Lion
«Обитаемый парк Аранк». © Yves Lion
«Обитаемый парк Аранк». Квартал Жольетт. Арх. Castro Denissof & Associés. © Castro Denissof & Associés
zooming
«Обитаемый парк Аранк». Квартал 5a. Арх. C+T / Rémy Marciano. Фото: Василий Бабуров
«Обитаемый парк Аранк». Квартал M1. Арх. Cabinet MAX Architectes. Фото: Василий Бабуров
zooming
«Свободные доки»: элеватор мукомольного завода будет сохранен. Фото: Василий Бабуров
zooming
«Свободные доки». Проект планировки. Арх. Р. Карта. © Roland Carta



Проект «Свободных доков» предполагает создание большого парка вдоль русла ручья Эгалад, который протянется в северном направлении по территории товарной станции Кане. Реконструкция грузового двора и сопредельных, преимущественно промышленно-складских территорий (проект планировки разработан Франсуа Леклерком) – «сюжет» второй фазы Euroméditerranée, которая должна быть реализована к 2030 году.

Euromed 2. © EPA Euroméditerranée
zooming
Euromed 2. © François Leclercq
Euromed 2. © EPA Euroméditerranée
zooming
Euromed 2. Новый парк Эгалад. © François Leclercq
zooming
Euromed 2. Блошиный рынок. © François Leclercq
zooming
Euromed 2. Блошиный рынок после реконструкции. Арх. Ф.Леклерк. © François Leclercq


На данный момент проект Euromed реализован более, чем наполовину. Несмотря на строительные работы, район активно обживается, привлекая новых жителей и первых туристов. Если сравнивать проект с подобными ему, то, несмотря на внешнюю схожесть, ближайшими его аналогами являются не парижский «Рив гош» или лионский «Конфлуанс», а скорее «Евролилль» в Лилле и «Хафенсити» в Гамбурге, которые в значительной мере изменили облик своих городов или, точнее, добавили к старому новый. Euroméditerranée – это Марсель XXI века.
zooming
Новый морской фасад Марселя. © Constructa

18 Марта 2016

Василий Бабуров

Автор текста:

Василий Бабуров
Похожие статьи
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской Линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Вилкинсон и Мак Аслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Реновация городской среды: исторические прецеденты
Публикуем полный текст коллективной монографии, написанной в прошедшем 2020 году сотрудниками НИИТИАГ и посвященной теме, по-прежнему актуальной как для столицы, так и для всей страны – реновации городов. Тема рассмотрена в широкой исторической и географической перспективе: от градостроительной практики Екатерины II до творчества Ричарда Роджерса в его отношении к мегаполисам. Москва, НИИТИАГ, 2021. 333 страницы.
Леонидов и Ле Корбюзье: проблема взаимного влияния
Памяти Юрия Павловича Волчка. Статья готовилась к V Хан-Магомедовским чтениям «Наследие ВХУТЕМАС и современность». В ней рассматривается проблема творческого взаимодействия Ле Корбюзье и Ивана Леонидова, раскрывающая значение творчества Леонидова и школы ВХУТЕМАСа, которую он представляет, для формирования основ формального языка архитектуры «современного движения».
Технологии и материалы
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Новая деталь: 10 лет реконструкции гостиницы «Москва»
В 2013 году был завершен третий этап строительства современной гостиницы «Москва» на Манежной площади, на месте разобранного здания Савельева, Стапрана и Щусева. В этом году исполняется ровно 10 лет одному из самых громких воссозданий 2010-х. Фасады нового здания выполнялись компанией «ОртОст-Фасад».
Сейчас на главной
Золотое кольцо
Показываем работы трех финалистов конкурса на эскизный проект нового международного аэропорта Ярославля. Концепцию победителя планируют реализовать к 2027 году.
Энергия [пост]модернизма
В Аптекарском приказе Музея архитектуры открылась выставка Владимира Кубасова. Она состоит, по большей части, из новых поступлений – архива, переданного в музей дочерью архитектора Мариной, но, с другой стороны, рисунки Кубасова собраны по проектам и неплохо раскрывают его творческий путь, который, как подчеркивают кураторы, прямо стыкуется с современной архитектурой, так как работал архитектор всю жизнь до последнего вздоха, почти 50 лет.
Кристаллы и минералы
Архитектор Дмитрий Серегин, успевший поработать в Coop Himmelb(l)au MAD Architects , предлагает новый подход к реабилитационной архитектуре. С помощью нейросети он стирает грань между архитектурой и природой, усиливая целительное воздействие последней на человека.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Там русский дух
Второй проект, реализованный бюро Megabudka на территории парка «Кудыкина гора» – гостиничный комплекс. В нем архитекторы продолжили поиски идентичности, но изменили направление: в сторону белокаменных церквей, уюта избы, уездного быта и космизма. Не обошлось и без драмы.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Новый «Полёт»
Архитекторы бюро «Мезонпроект» разработали проект перестройки областного молодежного центра «Полёт» в Орле. Летний клуб, построенный еще в конце 1970-х годов, станет всесезонным и приобретет много дополнительных функций.
Минимализм за Полярным кругом
Участники архитектурно-градостроительного конкурса «Деревянный минимализм улицы Смидовича» работали над образом центральной улицы Нарьян-Мара, условием было использование деревянных конструкций, а победивший проект планируют положить в основу мастер-плана центра города. Судило профессиональное жюри, а потом жители города. Публикуем 4 победивших проекта.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
И опять о птицах
Завершается строительство первого аэропорта в китайском городе Лишуй. Архитекторы пекинского бюро MAD выбрали для своего проекта самый очевидный визуальный прототип – серебристо-белую птицу.
Подражание природе
Открываем новую рубрику «Нейросети» работой для конкурса AI&Biomimicry. Для концепции музейного комплекса авторы позаимствовали природные световые явления и принцип биомимикрии. Этот промт не был простым: использовались слова трабекулы, мезоглея, сцинтиллоны и динофлагелляты.
Мастер яркого высказывания
Искусство архитектора и художника Владимира Сомова построено на столь ярких контрастах, что, входя на выставку, в какой-то момент думаешь, что получил кулаком в нос. А потом очень интересно. Мало кто, даже из модернистов, допущенных к работе с уникальными проектами, искал сложности так увлеченно, чтобы не сказать самозабвенно. ММОМА показывает выставку, основанную на работах, переданных автором в музей в 2019–2020 годах, но дополненную так, чтобы раскрыть Сомова и как художника, и как архитектора.
Тайный пруд
Благодаря проекту команды TISS Garden у жильцов клубного дома Ordynka в центре Москвы появился вид на воду: на плите подземного паркинга удалось создать водоем с системой фильтрации, высадить взрослые деревья и другую растительность.
Офисы с «ленточкой»
В Берлине началось строительство офисного (и немного жилого) «кампуса» LXK по проекту MVRDV. Проект связан с развитием района Восточного вокзала.
Венец из пентхаусов
Первое многоэтажное здание Монако, жилая башня Le Schuylkill, получит после реконструкции по проекту Zaha Hadid Architects завершение из шести пентхаусов.
«Красный просвещенец» в Нижнем Новгороде: снос или...
В Нижнем Новгороде прямо сейчас идет «битва экспертиз»: удивительный заросший зеленью квартал двадцатых годов «Красный просвещенец», с одной стороны, пытаются поставить на охрану как достопримечательное место, а с другой стороны, похоже, есть желание отдать его под застройку полностью или частично. Мы попросили журналиста и активиста Иру Маслову рассказать о ситуации.
Вулканическое
В Никола-Ленивце сожгли Черную гору – вулкан. Ее автор – она же автор Вавилонской башни 2022 года, и два объекта заметно перекликаются между собой. Только если предыдущий был про человеческое дерзновение, то теперь форма ушла в природные ассоциации и растворилась там. Вашему вниманию – фотографии сожжения.
Черный, белый и стекло
Лаконичный в формах и отделке дом для подмосковного коттеджного поселка, основным приемом которого стал контраст – цвета, материалов и масс.
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.
Лирически-энергетическая архитектура
Здание поста управления солнечной электростанцией Kalyon Karapınar SPP по проекту Bilgin Architects в Центральной Анатолии служит «пользовательским интерфейсом» для бесконечного поля солнечных батарей.
Пресса: Архитектура без излишеств: есть ли рецепты, позволяющие...
На нынешнем рынке застройщики лавируют между неуклонно растущей себестоимостью и растущими же потребностями покупателей, отдающих за свои типовые квартиры впечатляющие суммы. Способна ли архитектура стать дополнительным конкурентным преимуществом реализуемых проектов? И есть ли рецепты, позволяющие строить «дешево и красиво»?
За актовым залом
Для оформления интерьера микро-клуба в Калининграде Олеся Левкович обратилась к духу Италии 1980-х, а чтобы в помещение без окон проникал естественный цвет, вмонтировала в стены россыпь стеклоблоков.